Детектив «Капли Байорона»(Gocce di Byron)

Детектив с элементами мистики, легкими словно тени в саду у театра, История, произошедшая в Современной Италии, которая оставляет читателю лёгкий шлейф ностальгии по героям этой книги, а также желание пофилософствовать о жизни, а может даже что-то в ней изменить..Книга посвящается моим друзьям из славного города Реджо Эмильи и лигурийскому побережью Италии. Пусть в вашей любви никогда не будет страха..

авторы произведения:
Анастасия Грачева и Полина Филиппова

Часть первая. ЖАРКОЕ УТРО ПЯТНИЦЫ

Страх — это такое зло, которое не знает времени

Глава 1. Вне времени

Джованни открыл окно и почувствовал, как лучи ультрафиолета мгновенно припекли его левую щеку. Пятница, первое июля. Джованни прищурился, как бы прикидывая, что можно сделать, чтобы была уже суббота или даже воскресенье, но, увы, был вынужден признать свое бессилие в решении данного вопроса и заняться делами. Город гудел и распалялся под июльским солнцем, с балконов домов свисали слегка помятые итальянские флаги, доставляя особое удовольствие застрявшим в пробке водителям: несколько дней назад итальянская сборная по футболу обыграла-таки испанцев, и лишний раз вспомнить об этом было приятно.

Джованни съехал с шоссе и направился по просёлочной дороге в сторону большого магазина растений, одиноко маячившим рядом с пшеничным полем. Времени у него было вобрез, но договоренность с хозяином магазина была важнее: он знал отца Джованни, да и просто не хотелось его подводить.

В магазине не было посетителей в столь ранний час, прохлада пахла камелиями, которые хозяин не успел вынести на улицу после ночи, фарфоровые статуэтки в витрине привычно улыбались пустоте. Ну узнал я про твое растение, — хозяин сухо улыбнулся. — Смогу достать без проблем — даже уже фактически большое дерево. Но денег будет стоить и на доставку какое-то время уйдёт. Джованни улыбнулся хозяину магазина: как улыбаются, нашептывая о подарках, мальчишки ряженному Деду Морозу. Он театрально выдержал паузу и, когда лицо цветочника, наконец, смягчилось, хрипло сказал:

-Если вы уверены, что это то, что мне нужно, назовите цену. Я готов заплатить.

Через некоторое время хозяин магазина с неудовольствием наблюдал через стеклянную дверь, как Джованни суетливо убирал деньги, как торопился к машине, как буквально столкнулся лоб в лоб с каким-то мальчишкой в каске мотоциклиста и тут же стал с ним болтать, словно позабыл, что спешил.

«Сорок лет, а как будто подросток. Никогда не повзрослеет, — подумал цветочник. — И то, что с ним приключилось, тому подтверждение. Он скорбно покачал головой и вспомнил отца Джованни. — Иметь такого непутевого сына, единственного наследника… Однако цену он сбил умело. Хотя бы для деловой сферы он вполне созрел».

Из материалов уголовного дела:

«.. Никогда не думала, что возьму в руки дневник, не будучи больше неуверенной в себе девочкой подростком, после стольких лет счастья, после этой уверенности, что я счастливая женщина, жена… Свадьба… Вот я помню, как это было здорово! Это был день рожденья: Джованни очень хотел жениться в свой день рожденья. А потом — дельфины! Это была моя мечта. Солнце, море, свадебное путешествие и дельфины, с которыми можно плавать. Это был самый счастливый момент в моей жизни. После нашей свадьбы, конечно. Джованни был так красив в своём костюме, все были так рады за нас — друзья, родители…

А сейчас он уходит. Я слышу его шаги. Такие мужские, именно его шаги, которые я так обожаю. Вниз по лестнице, я слышу, как в двери щёлкнул замок. Джованни вроде как на дежурство пошёл в казарму, а я — вроде как уже сплю…

И поцеловал ведь. Но взгляд мимо. Вроде целует нежно, как обычно, но смотрит в угол комнаты, как будто видит там кого-то… Темно, но я вижу, куда он смотрит, когда целует меня. Знаю, когда он мне врёт.

Сначала были какие-то подозрения, старалась не придавать этому значения. Все выяснилось совершенно случайно. Зуб лечила несколько раз, все без толку. Месяц все хорошо, потом опять ноет. Стольких врачей поменяла. Подруга Катия дала телефон одной клиники, врача порекомендовала. Врач такой обходительный, пожилой уже мужчина, все в глаза мне заглядывал влюбленно… Смешно…Я еще подумала, что все мужчины одинаковые и меня это почему то порадовало.. А потом доктора позвали из другого кабинета..»

Глава 2. «ФОРЦА»

В офисе логистической компании «Форца» царила пятница cо всеми её предвкушеньям. Казалось, морской бриз долетал сюда из субботы, поправ все законы физики. Как правило, все пятницы проходили по одному сценарию, примерно до трёх часов дня в офисе царила взаимная симпатия, коллеги перекидывались шутками и, отправляя очередной контейнер обмывать бока в океане, делились планами на ближайшие выходные. Однако после указанного часа ситуация менялась, и последние часы работы проходили во взаимных упреках и препираниях, ибо морской бриз звал на отдых всех, но кому-то приходилось задерживаться в душном офисе допоздна. Франческо, рыжеволосый парень с абсолютно детским лицом, выразительно цокнул языком, вздохнул и, уткнувшись взглядом в один из мониторов на столе, стал густо краснеть. Анна, сидевшая за столом напротив него, знала, что так её коллега краснел от подавленной злости. Воспитание не позволяло ему повышать голос и открыто высказывать свое недовольство, и поэтому все эмоции уходили в цвет кожи. Ей было немного жалко его. Ответственный и нервный, он уже с утра понял для себя, что рабочий день для него будет особенно длинным, и дулся на всех и вся. А ведь любимчик директрисы и на работу был принят по очень серьёзному знакомству: отец его работал в одном частном банке и был личным консультантом директрисы «Фòрца», знал, одним словом, все её миллиончики в лицо. Анна завистливо вздохнула: ей тоже очень хотелось быть чьей-нибудь протеже или иметь миллиончик на счету. Но, увы, всего приходится добиваться самой и пока что без особого успеха.

В офис продолжали заходить сотрудники: заспанная и бледная после загула молодёжь, симпатичненькие ухоженные девочки-стажёры, все в джинсах, несмотря на сильную жару, франтоватые и заносчивые менеджеры по продажам с касками от мотоциклов в руках, а также служащие старой логистической закалки. Среди последних можно было отметить категорию замужних женщин с фигурами юных невест и взглядом кобры, и стремительных мужчин в полуспортивной одежде вне моды. Последним фактически влетел, подобно богу Гермесу, начальник оперативного отдела Цезарь: лицо у него было напряженное, а из-за спины торчал арбалет. Конечно, в упаковке и с приколотым разрешением на ношение, но всё-таки настоящий арбалет. Анна подумала, что было бы не лишним пожаловаться в трудовую инспекцию на использование оружия в офисе, и смаковала эту идею. А Франческо квакнул: «Виват Робин Гуду» — и тут же испуганно пригнулся к столу с глупой улыбкой и порозовевшими щеками. Испугался.Анна подумала, что в России Франческо был бы часто бит не по делу, хотя… Она украдкой по-новому взглянула на коллегу: накаченные плечи, фирменная рубашка в военном стиле, серьёзный лоб, сарказм в улыбке.

«Не так он прост, как кажется, и надо быть с ним поосторожней», — подумалось ей. Цезарь засунул арбалет и обиженно пояснил хихикающим подчиненным: у дочери вечером соревнование по стрельбе.Когда стрелки часов наконец-то приблизились к одиннадцати, сотрудники один за другим повскакивали с мест, и засуетились на пятиминутный перерыв, кто курить, кто на кофе. Анна нетерпеливо ёрзала на стуле, поджидая приятельницу из бухгалтерии. Франческо насвистывал интернационал.- Ну что, стахановцы, даже кофе не пьёте? — поинтересовалась появившаяся в дверях девушка, возраст которой было сложно угадать из-за густого макияжа и крайне мрачного наряда в стиле готик.

«Привет, Вероника»- нарочито холодно поздоровался с ней Франческо, ни на секунду не отрываясь от экрана компьютера. Анна же спешно поднялась из-за стола, и подруги направились на офисную кухню посплетничать.

— Меня взяли на постоянный контракт только потому, что я -инвалид. Чтобы не платить больше штраф. — Вероника кинула на Анну взгляд — выстрел своих густо обведённых глаз, сделала решительный глоток сока и пояснила — Cо всеми моими болячками я смогла получить статус инвалида. Каждое предприятие обязано брать на работу инвалидов, хотя бы одного!

Анна задумчиво посмотрела в окно на ломанную вершинами холмов линию горизонта, и подумала: «Как Вероника, эта девушка «с кучей болячек», продолжает жить здесь, когда вся её семья давно вернулась на юг страны? Что заставило её остаться здесь, в Паданской низменности, вдалеке от всех итальянских красо?.. Да, в Эмилье достаточно мило летом, особенно если поехать в горы, но осень с её жутковатыми туманами и зима с её пронизывающими ветрами и влажностью, покрывающей плесенью стены даже самых новых домов, — как можно было променять на это солёный вкус тёплого неаполитанского воздуха и морскую лазурь?»

Вероника закурила, что было категорически запрещено, но после двух затяжек выбросила сигарету в окошко и сказала:

— Джузи так мне в лицо и сказала: «Ты и не похожа совсем на инвалидку… Мы тебя возьмём». Представляешь?! С тех пор я её и зову Дьявол.

Анне стало грустно. Она подумала, что с этим местом придётся расстаться, рано или поздно что-нибудь случится, поэтому лучше уже сейчас подыскивать… И опять все заново: резюме, собеседование в душном кабинете, где по факту два безработных: сама Анна да статистка агентства по найму, которое это собеседование проводит… Как не хорошо, тоскливо как…- Пока здесь Джузи, всё очень непредсказуемо, — словно читая мысли Анны, Вероника горько ухмыльнулась и добавила.

— Хотя она уже старая.Анна беззвучно рассмеялась и очень тихо заметила: Дьяволы не стареют!

Глава 3. Капли памяти

«Siamo gocce di un passato
Che non può più tornare
Questo tempo ci ha tradito
È inafferrabile..» Мы — капли прошлого, которое не вернётся..(из песни певицы Джорджи)

В офисе «Фòрца» шли ремонтные работы. Джованни уверенно стоял на высокой лестнице и ремонтировал проводку. Несколько его коллег по бригаде начинали красить стены. Несмотря на определенный дискомфорт, он очень старался выгодно смотреться на своем месте: в офисе были женщины. Анна заметила его усилия и постаралась проглотить комок обиды, тут же подступившей к горлу. Тем временем Джованни украдкой разглядывал её: по-королевски высокий пучок тёмных волос с элегантной белой шпилькой впереди и тёмная студенческая челка до ресниц. «Совсем еще девчонка, видать, — подумалось ему. — А вот платье элегантное, женственное. Так здесь не ходят на работу, так здесь вообще редко ходят». Анна поднялась и присоединилась к вошедшей полноватой блондинке в диком чёрном наряде, с выбритыми висками и белыми длинными локонами на затылке. «Вот такие сатанисты ночью по кладбищам шастают, и ведь она тоже женщина», — мысленно усмехнулся Джованни и… посмотрел на прямую спину Анны, элегантно удаляющуюся в сторону кухни. И где-то внутри стало давить что-то такое ностальгическое, какая-то песня пришла ему на ум, старая песня, южная… Походка… — всё это уже было: скала, море, голубая майка в рюшах… Мелькнула морским бризом и исчезла из памяти. Кого-то напомнила ему эта девушка, но вот кого? Джованни покачнулся, но удержался и стал медленно спускаться с лестницы.
Тебе плохо? — Джованни знал, кому принадлежал этот вкрадчивый голос, рыжий Франческо часто встречался ему и вне офиса «Форца»: то на футболе, то просто на улице или в турецком «Кебабе». Он ему нравился: с высшим образованием и при этом спортивный, и футбол уважает. Если бы у Джованни был сын, он бы воспитал его именно так, чтобы спорт обязательно присутствовал, команда друзей, матчи футбольные по воскресеньям, и он — в первом ряду с другими родителями… Последняя мысль как-то тяжело надавила ему на грудь, изнутри как будто что-то хотело вырваться наружу. Джованни стало так тошно, невыносимо, так безысходно тоскливо, что захотелось уйти куда-нибудь или просто побежать… И бежать, бежать до тех пор, пока это состояние не пройдет…

-Ты сонный какой-то, это может запах лакокрасочных материалов так влиять, — Франческо похлопал Джованни по плечу. — -Может, кофе?

-Спасибо, я не пью кофе, — очень серьёзно ответил Джованни. — А «Фанта» есть?Франческо деликатно кашлянул и заметил, что напиток «Фанта» в офисе вряд ли найдётся, а вот чаёв — целый набор натуральных биологических тизанов. Джованни с удовольствием проследовал за Франческо на кухню, которая также служила столовой для сотрудников в обеденный перерыв. В коридоре на них буквально налетела Вероника:

— Боже! Ну совершенно нечем дышать, там невозможно находиться! Запах краски невозможный. — Она глубоко вздохнула и её угольно чёрные брови поползи вверх. — Я могу умереть от приступа, я, между прочим, аллергик! Скажите это вашему бригадиру. — Она посмотрела на Джованни вызывающе, как на источник данной неприятности, но, не дождавшись никакой реакции, поспешила на рабочее место. Анна тем временем медленно и безучастно прошла мимо, будто и не было вовсе никого в коридоре. В правой руке она крутила сотовый телефон.Джованни проводил её взглядом, независимо стряхивая куски побелки с перчаток, и с досадой подумал, что её безразличный вид — напускной и потому бессмысленный. Разве может он не понравится женщине?.. И ещё он подумал, что Анна точно знает, что он сейчас смотрит не неё. Знает, но не оборачивается. А вот Франческо обернулся и замер, будто гончая собака на охоте, почуявшая добычу. Джованни встретился с ним взглядом и растерялся. Франческо же понимающе заулыбался и даже подмигнул, явно рассчитывая на интригующую беседу.

— Где тут у тебя зелёные чаи. А то бригадир времени в обрез дал на сегодня!-неожиданно командным тоном сказал Джованни и почувствовал, как по нему скользнуло сразу несколько взглядов, и клацанье по клавиатурам на несколько секунд стало менее интенсивным. С удовольствием ощущая на себе украдкие взгляды из-за мониторов, он крайне медленно прошёлся по отделу и направился в сторону кухни.

— Hi James! — послышался радостный голос Анны. Джованни обернулся и даже в профиль издалека увидел, что она просто светилась от радости. Молодой мужчина в элегантном костюме быстро заговорил с ней на английском.

— Это Джеймс, глава делегации из Австралии. Большое начальство,

— с нервным придыханием в голосе заметил Франческо и уже громче, ехидно добавил: -Да, женщинам гораздо проще устроиться в жизни и на работе…Он нервно пристукивал остромысыми стилизованными туфлями и при этом на лице его застыла какая-то замороженная недобрая улыбка. В руках у него была чашка с красным рождественским мишкой.

Из материалов уголовного дела:
«Как странно иногда всё меняет время. Я помню, как мы ждали нашего ребёнка. Это был самый счастливый момент в нашей жизни. Начиная с двух полосок на тесте. Я положила его на тумбочку Джованни утром. Как он был счастлив, когда проснулся. А потом вечные весёлые споры по поводу того, как покрасить детскую. Выбор коляски, обязательно нужна с хорошими жёстким дном, хорошими амортизаторами и тормозами. Как будто мы покупали «Феррари».
А потом рождение Чиро. Джованни днями и ночами ходил с ним. Самый ответственный папа. А теперь периодически он и не замечает его, всё в своих мыслях.
Как тяжело видеть мужа, сидящего за столом с тобой рядом, и видеть, что он далеко, а иногда, с улыбкой на лице, которая предназначена явно не тебе.

Что толкает мужчин на измену? Когда всё изменилось? Пытаясь загладить свою вину, дарит цветы, подарки, наивно полагая, что ты ничего не замечаешь. А я ведь действительно делаю вид, что у нас всё прекрасно, я спокойна и приветлива, как мудрая, уверенная в себя женщина. Я всё правильно делаю, я же всё делаю!!! Я организовала нам поездку в Австрию. Вдвоём. Ребёнка оставили его родителям. Сердце щемило при виде этого беззащитного существа, так похожего на своего отца. Глаза те же. И взгляд такой же нежный и бархатный. Как будто сам Джованни смотрит его глазами.
..В общем итоге, как в самом начале нашего знакомства, мы поехали в горы вдвоём… Но всё было не так.
Муж очень любит пейзажи Тироля и Австрии. В этот раз он равнодушно смотрел вокруг и отовсюду через полчаса хотел уйти. Это его противное «пойдём уже?» И такой странный, противный жест, такой жест я у него раньше не видела. У кого он его подхватил? Правда, в казино он как будто расцвёл, вернулся в себя, стал оживлённым и болтливым. Мне ужасно хотелось обнять и зацеловать его. А он с интересом разглядывал интерьер. А может, он смотрел на женщин… Я в первый раз увидела или, вернее будет сказать, в первый раз заметила, как он смотрит на женщин. Он с удовольстием разглядел официантку в национальной одежде. Девушка смотрела своими необычными чёрными глазами в упор на Джованни. А Джованни также в упор смотрел на неё, не мигая. И улыбался…

А я в тот момент хотела взять её за плечи, встряхнуть со всей силы, а потом просто выкинуть из окна, как никчёмную куклу, или опрокинуть на неё горячее блюдо, чтобы все видели, как она корчится от боли, закрывая лицо руками… Или избить её ногами с дикими криками — что это моё! И кто дотронется до того, что мне принадлежит, тот умрёт…Боже, что со мной? Я схожу с ума…«

Глава 4. Пицца по-австралийски

Джузи зашла в отдел Австралии и нарочито громко и строго спросила:- А где же Мартина?Сотрудники разом вздрогнули и стали озираться в поисках Мартины. Франческо начал ещё более усиленно оттирать свой стол от невидимой пыли… Не дождавшись ответа, Джузи вышла из зала. Ей вдруг страшно захотелось есть, и боли в спине напоминали о маленькой комнате отдыха, прилегающей к конференц-залу, где можно было попить чаю и прилечь на двадцать минут. Всё-таки возраст — это серьёзно. Джузи вздохнула: надо беречься, для себя, для сына, для компании.

Мыс Байрона, — мягко сказала Мартина, прервав воспоминания Джузи. — Это десять часов от Сиднея. Пришлось заночевать там рядом, но место того стоит… Его открыл ещё Кук в восемнадцатом веке.- Очень харизматичный снимок, дорогая. — Анна лукаво улыбнулась. Джузи помнила историю мыса. Помнила величественный маяк, который долго ещё светил ей сквозь тысячи километров памяти, подавая надежду, что всё ещё будет хорошо. Джузи почувствовала чёрную плиту страха, давившую ей грудь. Страх — это такое зло, которое не знает времени

Глаза Джузи — словно черные пули..Будь у Вероники пистолет, она, наверное, выстрелила бы в Джузи, в её маленький затылок, укрытый прядями жгуче-чёрных волос. Веронике снилось иногда, как она стреляет в сгусток чёрного тумана, а из него в ответ вылетают две чёрные пули и направляются прямо на неё саму.

Глава 5. Сон Анны

Анна неспешно шла к машине. Несмотря на то, что стрелки часов стремились к шести, парковка была залита всё ещё жгуче-золотым солнцем, а за спиной серой бездушной глыбой торчало здание компании «Форца», по-русски «Сила», – название соответствовало корпоративной политике и внешнему виду здания. День выдался тяжёлый. Ещё этот Джованни…

Одно его присутствие выбивало её из колеи, смешивало мысли и планы. Анна понимала, что должна была быть честной сама с собой и сегодня у неё это получалось. «Завтра мой очередной день рожденья… Интересно помнит он?» – Анна вздохнула. На её так называемый первый день рождения с момента их знакомства Джованни принёс голубую розу в обрамлении папоротника. Такой странный и утонченный для мужчины выбор. Анна точно знала, что хозяин цветочного магазина не мог посоветовать такое в подарок для девушки. Композиция простояла две недели, так как цветы были всажены в специальную влажную губку. Анна по юности работала в магазине цветов и точно знала, что подобные композиции люди часто несут на кладбище в память об ушедших… Анне подумалось, что однажды в жизнь Джованни вошла скорбь, чтобы заполнить всё. И он её, эту скорбь, впустил к себе, помог ей дать ростки и просочиться в самые отдалённые уголки души и сознания. И выбор этих цветов был не случаен. Она их выбирала за него, а он был лишь орудием и послушным слугой.

Анне стало жутко, она словно почувствовала присутствие чего-то холодного, невозмутимого и безжалостного.

За спиной послушались шаги. Анна резко обернулась. Никого, только метров за сто от неё шел, явно со смены, работяга африканской наружности, шёл далеко, но смотрел прямо на неё. Тьфу, проклятый слух! – Анне вспомнилось, как родители с детства шутили над ней: «Слух, как у гончей собаки!» Сколько раз вечером, возвращаясь поздно домой, она вот так пугалась людей, которые шли где-то там, по другой стороне дороги.

– Ты что уснула? – перед Анной возникла, будто ниоткуда, высокая фигура Вероники. – Ну все, Джузи сорвала мне поездку домой, не отпустила пораньше. Больше скажу, я одна из последних ушла. Так что сегодня вечером я свободна. Может, отпразднуем твой скромный юбилейчик?

– На день раньше – плохая примета, – серьёзно ответили Анна.

– Тридцать три года, возраст Христа и… пятница! А ты всё в средневековые суеверия веришь.

– Вообще да, ты права. – Анна посмотрела на выход из здания у увидела Франческо и ещё нескольких ребят из офиса, спешащих домой. И неуверенно спросила: Может, коллег пригласим?

– Да ну их, особенно этого мажора Франческо. Он явно в спортзал собрался, кубики свои растить. Куда нам, скромным, небогатым девушкам, до него!

– Да не мажор он. У него отец, вроде, простым служащим в банке работает. – Анна с трудом сдержала улыбку: она вспомнила, что когда-то аристократично-педантичный Франческо не принял ухаживания боевой Вероники, чем всколыхнул в её душе горячий мстительный огонь, свойственный исключительно жителям её родного Неаполя.

– Давай встретимся у фонтанов! В центре Реджо Эмильи, напротив театра, – предложила Анна.

Вероника мрачно кивнула, всё ещё наблюдая за Франческо, и добавила:

– Ты поешь и поспи. Гулять будем долго, я такси нам закажу. Можем, в конце концов, позволить себе покутить! – Вероника ободряюще подмигнула Анна и поспешила к своему скоромному двухдверному старому «фиатику», одиноко примостившемуся в самом конце парковки, рядом с новым красным «форд-фокусом» Мартины.

Мартина выкупила фордик у Анны еще до отъезда в Австралию. Анна ничуть не пожалела об этом. Форд явно подходил Мартине. Вместе они смотрелись очень эффектно. А Анна купила себе веселенький миникупер с аэрографией в виде орхидей на крыше.

Анна села в машину, но никак не могла собраться с силами и завести мотор. Усталость после бессонной ночи, смешанная с последним рабочим днём недели, накатилась на неё, едва она посмела расслабиться.

“Что такое снилось мне прошлой ночью, что не могла потом уснуть?» Ах да! Я шла с Джованни по улице, и он сказал, что они обязаны зайти в магазин его бывшей жены… Они подошли к какой-то двери, и из неё выбежал ребёнок, чудесная белокурая девочка в длинном платье, с венком на голове. Она отвесила нам старинный поклон и спросила: «Чего изволите?» Я и Джованни вошли в красивый магазин, а навстречу нам стремительно вышла беременная женщина в сопровождении врача. Это была бывшая жена Джованни. Она посмотрела на него, а потом на меня. Посмотрела с такой ненавистью, что меня словно пронзило электрошоком. Мне стало страшно этих чёрных глаз, и я была уверенна, что вот сейчас Джованни отпустит мою руку и уйдёт. Но он только крепче сжал её… Женщина врач подошла к нам и сказала: «А сейчас нужно измерить давление».

И тут Анна увидела, что от живота беременной женщина к Джованни тянется длинный шланг, который присоединён к самому его сердцу. Анна почувствовала через кожу запястья: как убыстряется пульс Джованни! Анна сжала его пульс и почувствовала, как его сердце бьётся у неё руке. «Ты только не нервничай, я тебя прошу, а то они заметят, они не должны заметить…»

Что-то ударило в стекло машины Анны, и она очнулась: «О Боже что это было, полусон, полуреальность?» Через пару минут она мчалась домой, постоянно увеличивая громкость стерео, чтобы выбить из сознания все остатки сна.

Из материалов уголовного дела:

«Сегодня встречались с Катией. Предложила мне пойти развеяться. Отвела Чиро к родителям. Решили посидеть в барчике возле его дома. У самой кошки скребут на душе, как же тяжело жить с такими мыслями. Джованни врёт, и я вру в ответ, будто совсем слепая и глухая. Как будто мы до сих пор счастливая семья.

У Катии тоже свои проблемы. Живёт с мужем и со свекровью, Джеммой. Очень властной и необъятной, как сама скала. Сына своего Валерио обожает до безумия и, как и все такие мамы, ненавидит всех женщин в его окружении. Постоянно придирается и наговаривает мужу. Включая то, что она не такого цвета носки носит дома. Одна из её знакомых работает вместе с Катией. Последняя фишка в том, что та позвонила Джемме и сказала, что Катия везде мужчинам глазки строит, кокетничает. Слава богу, Валерио целиком и полностью на стороне жены.

А тут представляешь, – со злостью сказала мне Катия, – ты же знаешь, что у нас никак не получается с беременностью. А она, эта стерва, при Валерио спрашивает, сколько мужчин у меня было и сколько абортов я сделала. Да это из-за неё всё, нервы постоянно мне трепет, какая тут беременность! Так бы и заварила бы ей чайку из олеандра.

– Что за чаек? Не знала, что из него чай можно делать.

– Да ты что! Это же чистейший яд. Смертельно опасен. Это я так, со злости сказала. Слава богу, сам Валерио стал в последнее время говорить, что нам пора уезжать от его матери. Она стала лазить по карманам его пиджаков и курток и проверять чеки, выговаривать за его покупки, особенно которые сделаны для меня. Я же известная транжира и разоряю их семью. Но все-таки идея чая с листьями олеандра для свекрови меня не покидает. – Катия звонко рассмеялась и встряхнула своими прекрасными белокурыми волосами.

Но мне вдруг стало страшно. Я смотрела в её оленьи глаза небесно-голубого цвета и с ужасом видела в них стальные лучи ненависти. Я видела, что мысль убить была реальна. Просто шок! Я вдруг поняла, что даже такая веселушка и красавица Катия может хотеть увидеть муки и смерть соперницы. Это здорово. Я вдруг почувствовала себя нормальной. Я думала, что схожу с ума от злости, которая бурлит во мне, от ревности. Я думала, что я одна такая. А ведь нет! ВСЕ ТАКИЕ!

Я боюсь олеандра, теперь это растение я замечаю везде и боюсь даже рядом стоять. Боюсь, что Чиро заиграется и потрогает листья. Олеандра так много! Он везде: на улицах, в садах, в полисадниках больниц, в садах дорогих отелей… Зачем его сажают? Зачем провоцируют?

Сколько ещё таких людей, как Катия?.. Сколько таких людей, как я?»

Глава 6.Духи города Реджо Эмильи

Центр Реджо Эмильи вечерами поражал своими необычными тенями. Громоздкие, древние, казалось, они собрались сюда со всей Италии специально для какого-то диковинного представления. Джованни посмотрел наверх: звёзды мерцали сквозь венецианские статуи на крыше театра. Он не знал, чьи это были статуи, не знал их истории или забыл её, ему казалось, что некоторые из них смотрят на звёзды или говорят с ними. Он присел на ступени театра и с гордостью оглядел площадь. Прямо перед ним из плит вырывались разноцветные струи воды, слева расположился выразительный памятник Сопротивлению и целый сквер с мемориалами в память о партизанах Второй мировой войны, для каждого из них была помещена старая фотография, имя, фамилия и даже подпольные клички. Со ступенек театра было невозможно рассмотреть их, но некоторых он знал по памяти. Среди партизан были дети. У одного даже кличка была просто «малыш», у другого, подростка, — «вампир». Джованни любил перечитывать их имена, что-то тёплое разливалась в его душе. Город помнил своих героев поименно… «Всё-таки недаром именно здесь родился национальный флаг», — подумал Джованни. Он был патриотом.

На другом конце широкой лестницы театра присели два африканца и принялись шушукаться. Джованни даже в полумраке смог различить, что одни из них передал другому пакет. «Наркотики или трава, — подумал Джованни. — Наши деды погибали в бою или под пытками фашистов за родной город, но потом превратились в старые фотографии на стене, в память, а город вновь наводнён чужеземцами, которые, вроде, не воюют, но продают наркотики прямо на главной площади. Может, фашисты были и не самой худшей альтернативой?» — Джованни тут же устыдился своих мыслей, вспомнив рассказы мамы и бабушки о войне. Он прищурился на звёзды и стал смаковать идею вызова полиции и сдачи этих типов с поличным, он уже видел себя на страницах газеты в криминальной хронике, когда африканцы вдруг громко и оживленно заговорили.

Джованни обернулся и, проследив за взглядом одного из них, увидел девушку. Она весело вышагивала сквозь красные струи фонтана, приподняв подол длинного сарафана. Зрелище было и впрямь стоящее: длинные ноги, изящные руки, пышные волосы.

— Во, спектакль! — негромко ухнул Джованни африканцам. Те согласно закивали. Девушка вдруг остановилась и посмотрела на Джованни. Она, конечно, не могла разглядеть его, как и он не видел её лица, и возглас не должна была услышать, но девушка продолжала упрямо смотреть прямо на него. Вдруг незнакомку окликнула подруга, и та, громко засмеявшись в ответ, поспешила выйти из-под струй. Джованни, как завороженный, смотрел ей вслед и даже начал вставать, чтобы подойти, но что-то отвлекло его, звякнуло. Он удивлённо огляделся, пошарил на ступенях, но ничего не нашёл. С досадой он кинулся было к фонтану, чтобы догнать ту девушку, но остановился: на месте незнакомки стоял маленький детский велосипед. Что-то кольнуло Джованни, ему стало почему-то страшно смотреть на него, но не смотреть он не мог… Из оцепенения его вывел детских смех. Мальчишки гурьбой высыпали под струи фонтана и начали по очереди кататься на велосипеде. Джованни с облегчением вдохнул всё ещё жаркий июльский воздух и побрёл с площади.
Эй, приятель! — Голос с лёгким акцентом принадлежал одному из африканцев. — Мне кажется, это твоё.

Джованни обернулся и посмотрел на протянутую ему руку.

— Это ты забыл, — африканец в упор смотрел на Джованни. В руке он держал два маленьких ключика от велосипедного замка.

— Нет, это дети, наверное, потеряли. Ключи от велосипеда, — строго сказал он.

— Да, это твои, — ещё шире улыбнулся африканец. — Я слышал, как они у тебя упали.

Джованни молча повернулся и пошёл прочь.

-Приятель, — в последний раз окликнул африканец. Но Джованни не обернулся, а лишь небрежно помахал ему рукой.

Из материалов уголовного дела:

«Мой мальчик, мой Чиро, моё единственное утешение! Сегодня Джованни сказал, что едет в командировку. На три дня. В Геную. Видите ли, там специальный отряд из пожарных, двойная оплата. Враньё! Почему он думает, что я не вижу? Смотрю в глаза, улыбаюсь и говорю, что мы очень будем по нему скучать. Он говорит, что тоже.

Когда Джованни уехал, я просто расплакалась. Нет сил больше терпеть это.

Тут чувствую, как меня обнимают маленькие ручки: «Мамочка я тебя очень люблю!» Хоть это ласковое солнышко всегда со мной. Конечно же папа скоро вернётся, и мы все вместе будет гулять, веселить, есть мороженное… А потом пойдём на футбольный матч, все вместе. И я вместе с другими мамами буду кричать весёлые речовки в честь «Реджана». А потом мы все вместе пойдём есть пиццу на ужин… Как всё это здорово и весело. Я буду смотреть на Джованни в компании других мужчин, и, как всегда, мне будет казаться, что он самый серьёзный и мужественный и, в то же время, самый ласковый и весёлый, и что лучше мужа и желать нельзя. Как я счастлива, когда мы все вместе. Я плачу, и Чиро нервничает и хочет позвонить отцу, я ругаю его и вырываю у него телефон. Я не мудрая, нет!! Я гордая и не выдержу этого унижения, я лучше выкину этот телефон или разобью, но мы не будем унижаться. Хочет ходить по своим проституткам, пусть ходит! Чиро плачет и убегает от меня, я не знаю, что делать… Это ад.»

Глава Когда приходит Смерть

Мартина легко бежала по ступенькам, день прошёл чудесно, итальянские коллеги были рады её приезду, австралийские боготворили, так как она выступала для них переводчиком и даже гидом. И Джузи явно души в ней не чаяла. На парковке её ждало новое красное авто, о котором она даже не смела мечтать ещё пару лет назад, и вечер обещал быть жарким. Анна справляла свой День рожденья. Даже новость о том, что мама нашла себе нового жениха, такого же оголтелого добровольца Красного Креста, как и она сама, больше не огорчала её, наоборот, она сожалела, что сегодня утром резко отказалась знакомиться с ним. Мартина даже замурлыкала очередной хит сезона, предвкушая вечер. Но на выходе из здания она вдруг споткнулась, и чьи-то сильные руки не дали ей упасть.

-Осторожно красавица, — прогремел чей-то бас. Мартина почувствовала головокружение, как от удара, хотя упасть она не успела. Галантным спасителем оказался молодой, рабочего вида африканец, которыми славился индустриальный квартал. Местные не хотели идти на тяжёлые работы, а эмигранты не имели альтернативы.

-Спасибо. Всё в порядке. — Мартина поспешила высвободиться из сильных рук.

Африканец пристально вгляделся ей в глаза и несколько иронично усмехнулся:

-Приятного вечера.

Мартина направилась к машине. Радость её куда-то улетучилась, накатила усталость и апатия, в животе ощущался дискомфорт. «Надо будет дома выпить «Смекту», — решила она. — Совсем отвыкла от местной пищи. Наверное, с каждым бывает, после долгого проживания в другой стране». Она неспешно вела машину, мысленно радуясь, что до дома было всего лишь пять минут езды. Лестница в подъезде ей показалась слишком высокой, но громыхающий лифт пугал ещё больше.

Мартина с трудом преодолевала ступеньку за ступенькой. Где-то между вторым и третьим этажом боли в животе стали заметно сильнее. «Какая акклиматизация тяжёлая, только бы не стошнило, нужно дойти до квартиры, — подумалось ей. — Акклиматизация…» Мартина попыталась произнести это слово на английском, но никак не могла вспомнить его звучание…

Она повторяла его, поднимаясь к дверям своей квартиры, она продолжала с трудом повторять его, засовывая ключ в замочную скважину, ключ не поворачивался, Мартина дергала его из последних сил, двигала, но потеряла равновесие и упала, ударившись головой о мраморную плиту…

Через пару секунд ее ключ, оставшийся в двери, зашевелился и упал на пол. С другой стороны дверь открыл маленький мальчик лет семи. Мартину он не узнал. Она уехала в Австралию больше года назад, и детская память не удержала образ соседки сверху. Зато он хорошо помнил номер скорой помощи, и его детский голосок в трубке изрядно подстегнул прибытие врачей. Когда мама мальчика вернулась с чердака с кучей высохшего на июльском солнце белья, добровольцы Красного Креста уже укладывали Мартину на носилки.

«О боже! Что мне делать? Как же так! Это не со мной! Меня больше нет. Нет моего Чиро. Нет моего родного мальчика. Я не хочу жить. Вот уже две недели сплошного кошмара. Как я хочу повернуть время вспять. Если бы он не побежал за Джованни. Зачем он за ним побежал. Откуда там эта машина? За что? Ну за что мне это? Сначала я потеряла мужа, а теперь нет самого главного человека на земле, моего мальчика. Мой Чиро! Пусть уходит Джованни, он уже давно ушёл, только бы моё солнышко было со мной! Это я во всем виновата! Я плохая мать, надо было давно уйти, уехать, прямо за день я ведь хотела развестись. Я видела, как соберу вещи, возьму Чиро за его тёплую ручку, и мы уйдём… в новую жизнь. Ещё бы пару дней, и всё можно было изменить. Мы бы ушли… Это он во всём виноват. Нет! Он не виноват, он жертва, это Она виновата. Кто Она? Ведьма, демон, цыганка, искусная проститутка? Исчадье ада?!

Нет. они оба виноваты. Он и эта дрянь! Если бы не она, ничего бы этого не было. Она разрушила мою семью, она убила моего мальчика

Она всё почувствует, что чувствую сейчас я. Джованни уже наказан. А её я накажу сама. Чего бы это мне ни стоило.

Слёзы текут, глаза болят. Пойду к моему мальчику. Надо отнести Чиро его любимого зайчика. Ему будет не так грустно. Он так его любил. Любил…Какое сегодня число?. Я не помню. Сейчас лето или ещё весна, просто теплая весна?… Не могу понять»

Вероника и Анна хихикали, поглядывая на парней за соседним столиком. Коктейли были крепкие, ночь жаркая.Она нащупала рукой в сумочке кружевную маску. В груди защемило.. Если бы Джованни увидел эту маску? Или увидел бы ее в этой маске? Светлые волосы до плеч, вишневая помада, маленькое черное платье.. И как говорят у нас на родине «контрольный выстрел» .. черная кружевная маска летучей мыши в поллица.. Анна посмотрела на себя в карманное зеркальце: волосы ее теперь порядком отрасли и она не красила их совершенно уже года два .. даже первые два седых волосках горделиво поблескиввали не тронутые рукой парикмахера. Анна нравилась себя в зеркале: молодая, красивая..вся жизнь впереди в конце концов..Живым живое..

-Мартина так и не пришла, телефон её не отвечает, — обеспокоенно заметила Вероника. — Может, маме её позвоним?

-Ага, и напугаем, — Анна захлопнула косметичку и приобняла Веронику. — Мало ли куда она и, главное, с кем после работы пошла Мартина…

-Может с Джеймсом например — Вероника заговорчески посмотрела на Анну и потянула коктейль из трубочки.

-Да брось. Парень у неё появился. Турок какой-то там в Сиднее. Красавчик. — Анна подобрала длинный сарафан, намокший в струях фонтана, демонстрируя длинные ровные ноги, и бросила быстрый взгляд на соседний столик. Самый симпатичный парень, безусловно, смотрел на неё… Эх, если бы не готичность Вероники с её выбритыми висками и мрачным макияжем, дело быстрей бы пошло…

-Турок какой-то, — фыркнула Вероника. — В Австралии познакомиться с турком, абсурд какой-то.

-Не будь расисткой. Они на работе познакомились, он вроде как устроиться хотел. Итальянский, кстати, знает. Но почему-то не взяли его, или сам ушёл, я точно не помню. Чувства, они, знаешь, как вспыхнут на пустом месте и не спросят, хотела ты себе такую любовь или другую. — Анна непринужденно взбила волосы и задумчиво посмотрела вдаль. Она старалась придать своему образу загадочность и говорила тихо. — Любовь не выбирают.

-Я и вижу, — усмехнулась Вероника, заметив, какие взгляды Анна украдкой бросает на соседний столик.

-Ну, на месте тоже нельзя стоять, с ума сойти можно. И некоторую любовь надо просто выжигать. — Анна сдвинула брови, стараясь заблокировать навязчивые воспоминание о Джованни, всплывающие при данной теме

-Выжигать, запивать. — Вероника откровенно улыбнулась парню за соседним столиком, и тот сразу, с улыбкой, поднялся и направился к ним.

Франческо шёл по улице один. Друзья, как и каждую пятницу, ждали его в кафе, но он был не готов с ними общаться. Обида и злость клокотали в нём и требовали выхода. А в сквере среди друзей был и австралиец Джеймс, которому вдруг захотелось посмотреть, как гуляет итальянская молодежь. «А скорее, молоденькие девочки, — с неприязнью подумал Франческо. — А самому не меньше сорока!» Именно Джеймс дал согласие на перевод Мартины в Австралию вместо него. Какой милой девочкой была Мартина в школе, добрая шустрая хохотушка, вся в кудряшках. Они очень дружили в школе. И какое же это было предательство — даже не обмолвиться с ним, с Франческо, об этом переводе в Австралию! Ведь она знала, что поехать должен был он. Могла просто по-дружески предупредить, признаться, что ей тоже хочется. И не выглядел бы он обманутым, ошарашенным дурачком в тот день, когда всем пришло на почту сообщение о её переводе. Испугалась или просто не захотела. А он паспорт сделал, две зарплаты отдал за курсы английского, изучил всё об Австралии, уже видел себя на берегу океана с фотоаппаратом в руке, прямо под огромной Супер-луной… Зачем теперь ему этот супер-английский здесь, в туманах Реджо Эмильи, где никакой Супер-луны просто видно не будет. «Эх…» — Франческо обречённо вздохнул: изменить уже было ничего нельзя, а можно только думать о будущем и быть хитрее и наглее. Хорошие манеры сейчас не в моде, а в моде — беспринципность и напор.

Вероника резко обернулась и застыла «Неужели ОН…» Медовые волосы блестели под фонарем на краю площади. Франческо нерешительно оглядывался по сторонам. Вероника подавила то бесконтрольное чувство-рывок, возникающее всякий раз у любого человека при виде объекта любви, особенно в случаях, когда этот объект недостижим… Вероника улыбнулась спутникам за столом и обратилась к Анне:

-Смотри, кто там мнётся один в углу, — она кивнула в сторону Франческо. — Позовём?

Анна понимающе улыбнулась, медленно встала и направилась к коллеге, сопровождаемая слегка разочарованными взглядами молодых людей за столом. Вероника была довольна: вечер складывался как нельзя лучше. «Чин-чин» — она протянула бокал с крепким «Апероль-шприцем» молодому человеку, наблюдавшему за Анной, и добавила: Не расстраивайся, она сейчас вернётся… Мне кажется, ты произвёл на неё впечатление.

Вероника почувствовала запах Франческо. Она чувствовала его на себе даже после коротких совещаний, во время которых ей случалось сидеть с ним рядом. Описать она его не могла, но узнавала безошибочно. Франческо поздоровался со всеми и, деликатно сев с краю стола, поинтересовался у Вероники, как она себя чувствует после рабочей недели. Девушка почувствовала, что она, наконец, расслабилась, и вся клокотавшая в ней злость исчезает, просачивается, как жёлтый песок на берегу Адриатического моря. Скользит, как тонкие рыжие волосы сквозь её унизанные чёрными кольцами пальцы. Ей захотелось нырнуть в его объятия здесь, у всех на виду, прикрыть веки и до самого утра сидеть здесь и блаженно втягивать коктейль, смешанный с его запахом.

-А что Мартина? Рассказывала вам про Австралию? Нравится ей там? — Франческо смотрел прямо на Анну. — Нашла себе там жениха?

Анна растерялась, застигнутая врасплох откровенным вопросом о подруге.

-Конечно, нашла, Франческо, — с презрением в голосе опередила её Вероника. — Ты разве не видел фотографии? Она всем их показывала.

Анна кинула возмущённый взгляд на Веронику и примирительно сказала:

-Мартине понравилось в австралийском офисе. Она в общем-то довольна, хотя очень скучает по дому и старым друзьям.

-А были ли они — друзья? — с горькой улыбкой произнёс Франческо

-Она успела попутешествовать по Австралии с новым бойфрендом, — не унималась сплетница Вероника. — Мы видели их фото на Мысе Байрона…

Повисла недобрая пауза

-My soul is dark, — прогудел байроновские строки сидящий рядом с Анной высокий брюнет.

Вероника вздрогнула от неожиданности и направила свой пронизывающий взгляд на нового знакомого. Анна же придвинулась к нему ближе и, глядя прямо в глаза, поинтересовалась:

-Вы, значит, тоже любите поэзию?

Глава 8 Макс начинает расследование

Кораблики на пижаме в голубую клетку чередовались с голубыми мишками. Макс устроился поудобней на белых ворсистых подушках нового дивана и сменил канал. Нет ничего лучше гонок, чтобы забыть на час о требовательных клиентах и бестолковых сотрудниках. Постоянное хождение по самому краю закона удивительно сильно выматывало сына добропорядочного нотариуса, которым Макс являлся по рождению. Непросто было управлять детективным агентством, но зато крайне доходно. И, к тому же, придавало его образу тот самый бондовский шарм, так редко встречавшийся в наши дни.

Сотовый телефон Макса отчаянно вибрировал на cтолике, и через несколько минут он все-таки оставил трансляцию гонок и аккуратно посмотрел на дисплей. На дисплее высвечивалось: «Джеймс» Макс присвистнул: как он мог забыть! Предвкушая бурный вечер в дорогом клубе в окружении молоденьких девочек, причём, скорее всего за счёт австралийского друга, Макс даже бодро вскочил с дивана и ответил на звонок на вычурном английском.

Однако взволнованный, почти неузнаваемый голос Джеймса сообщил нечто совершенно неожиданное. Макс, конечно, любил свою работу, виртуозная логика и стратегия, знания человеческой натуры и хитросплетений финансовых операций — это интересно. Но тут был нечто иное, то, чего Макс желал избежать со времен студенчества. Мёртвое женское тело. Оно мерещилось ему ещё очень долго. В полумраке кухни оно лежало на столе, он боялся найти его у себя на кровати. У него появилось отторжение даже от средства для бритья, на котором было написано: «Соли Мёртвого моря».

Макс даже не переоделся. Только надел кроссовки. Он почти летел на своём «СМАРТЕ» по вечернему городу, вдыхая горячий летний воздух. Он был решителен. Наконец-то, как говорил психолог, он увидит её и всё пройдет. Клин клином.

Госпиталь «Санта Мария» в Реджо Эмилии величественно возвышался в центре парка и больше походил на театр, благодаря широкой лестнице и нескольким входам. «Театр человеческих судеб, эх!» — Макс глубоко вздохнул и решительно направился к Джеймсу, который одиноко курил.

Не такую встречу и не такие новости ждал Макс от своего студенческого друга, блестящего молодого человека, показавшему Максу всю ночную жизнь Австралии за один год. Макс приехал по студенческому обмену на год в Сидней и судьбе было угодна свести его с Джеймсом, мать которого была итальянка и сам он считал Италию своей настоящей родиной. Бледное лицо Джеймса как-то сползло вниз, к шее и напоминало страшную венецианскую маску-эмоцию. Во взгляде читался испуг, и даже какая-то вина как у нашкодившего мальчишки. Макс выдавил улыбку и похлопал Джеймса по плечу:

• Ну ничего-ничего. Будем разбираться. Веди.

Молодые люди шли по длинным коридорам, спускались, поднимались. Наконец нашли какой-то лифт, который почему-то никак не останавливался на их этаже.

• Санта Мария! Это просто лабиринт какой-то. — Макс терял последние капли терпения и мужества.

Джеймс безучастно посмотрел на друга, будто пытался понять, взывал ли Макс к Святой Марии собственной персоной или имел ввиду всё-таки здание, названной её именем.

Лифт наконец-то открылся, и медсестра удивлённо посмотрела на них, придвинула поближе к себе каталку и вновь нажала на кнопку нужного ей этажа. Макс успел заметить острый профиль, проступающий сквозь белую простыню, он, почему-то, был уверен, что там на коляске лежал мужчина, недавно оплаканный родными.

Через некоторое время Джеймс привёл Макса к нужной им двери. Макс чувствовал предательскую дрожь от плеч до кистей рук. Он успел подумать, что, наверное, так себя чувствуют осуждённые на электрический стул в далёкой Америке. А потом он увидел её. Хрупкое женское тело на кровати, чёрные волосы, острый нос. Родинка под глазом. Ресницы дрогнули, женщина открыла глаза и посмотрела прямо на Макса. Палата закружилась у сыщика перед глазами, и он едва успел опереться о Джеймса, чтобы не рухнуть.

• Здравствуй, Джузи, ну, как ты, — полушёпотом спросил женщину Джеймс.
• Лучше, — донёсся с кровати старческий голос.

Самообладание вернулось к Максу:

• Так она живая?!

С кровати послышался слабый смех:

• Живая… пока что…

Только тут Макс заметил, что от тела женщины тянется масса трубочек, и что вместо мёртвой тишины в палате щёлкают какие-то приборы и более того, возле одного из них стоит юная медсестра и крайне презрительно его разглядывает.

Он сдержанно попрощался с больной и в полной растерянности вышел в коридор, где попытался успокоиться, выпив ромашковый чай из автомата.

• Вы кого то ищете? — послышался ласковый женский голос..Макс словно вышел из оцепенения и только сейчас заметил, что прям напротив палаты у окна стояла грациозная девушка в чем то летящем и светлом. Она стояло к нему в полооборота и лица ее было ни разглядеть за копной волос.

Девушка медленно прошла мимо Макса, потом все таки остановилась и едва обернувшись повторила свой вопрос

Вы кого то ищете?

• Да… то есть ..морг. — Макс тщетно пытался осознать происходящее. — То есть я думал, что искал морг. Но женщина здесь вот в палате, она живая, так что спасибо вам . Вы наверное работаете здесь или пришли навестить? Макс приосанился, примеряясь к флирту
• Женщина живая..почему то эхом повторила незнакомка и настойчиво повторила.

Вы кого то ищете… Живым живое. Мертым мертвое… Я вас провожу. А Джеймс вас догонит.

Девушка грациозно взмахнула загорелой рукой и Макс, как загипнотизированный, последовал за девушкой.

Они долго шли по каким-то коридорам. Девушка в белом шла все время чуть впереди и Максу никак не удавалось полностью увидеть ее лицо или хотя бы уловиться запах духов. Ему почему то казалось, что у незнакомки должен был быть чудесный парфюм. Вдруг она остановилась и как-то неуверенно поправив кудряшек на голове сказала:

• Здесь я вас оставлю, мне лучше туда не заходить. Подождите здесь Джеймса. ему нелегко будет зайти туда одному. Незнкомка вдруг очень быстро пошла прочь от Макса
• Хорошо, я подожду его здесь — крикнул было ей вслед Макс, но девичья фигура продолжла стремительно удаляться .

«Даже не попрощалась» . с досадой подумал детектив и тут же оцепенел. Прямо перед ним была дверь с надписью «Морг» Макс с ужасом смотрел на нее.. В юности в период учебы на юридическом факультете ему приходилосб бывать в морге.. С тех пор у него была стойкая фобия к этому месту.

. Ты что здесь сделаешь ? раздался вдруг над самом его ухом голос Джеймса.

• Да мне девушка тут дорогу подсказала. Которая ждала тебя у палаты. Сказала ждать тебя здесь.

. Какая еще девушка меня ждала? Джеймс был на взводе

. С кудряшками такая, симпатичная, ты должен был ее встретить. Буквально недавно вышла отсюда.

• Странно, никого не было. Мне дорогу на рецепшене рассказали, возле палаты Джузи и то, чуть не заблудился, а ты тут какую-то красотку успел встретить. Нашел время и место…. Мартина только что умерла!.. Самое время для знакомств!.-Джеймс резко остановился- Ты говоришь она с кудряшками в белом платье?
• Да, миленькая такая, в белом платье, сказала тебя здесь подождать,

Ты словно о Мартине говоришь, она вчера была в белом платье и волосы у нее кудрявые … были.. такой приятный запах у них был, на подушке у меня всегда оставался..и на рубашке ее запах — побледневший Джеймс шумно втянул ноздрями воздух и сел вдруг на пол в полной прострации

Макс с трудом осознавал ситуация .. .

.Мартина… твоя подружка с работы умерла?!

Да!. Она тоже, . фактически взвизгнул в ответ Джеймс. Точнее только она, Мартина.. а Джузи спасли

• Ты же не думаешь, что я ее встретил? — Макс сел рядом с другом на карточки — Мы оба знаем, что она умерла. Тебе нужно успокоиться, это просто медсестра была. Мы сейчас попросим опознание, ты подпишешь все что нужно, скажешь, что вы в связи были и все…
• Довольно таки странно встретить молодую девушку, разгуливающую по моргу, ты не находишь? Джеймс нервно терибил пальцы рук
• Ну бред! Я в призраков не верю — ответил Макс, побоявшись признаться, как стало тоскливо у него на душе после таких слов. А в глубине коридора померещилось белое платье и кольца пышных волос.

Ночь выдалась душной. Макс считал комаров, кружащихся над низким модерновым фонарем в сквере. Джеймс тихо плакал.

Нужно было действовать, но как? Джеймсу надо было хотя бы проспаться, чтобы дать ему, Максу, хоть какую-то информацию. В больницу сейчас уже не пустят и допрашивать Джузи в её предынсультном состоянии было бы, по меньшей мере, попыткой ещё одного преступления. Она даже ещё не знает, что Мартина умерла этажом выше несколько часов назад. А яд, которым была отравлена эта юная девушка, возможно, предназначался именно Джузи. «Надо бы круглосуточную охрану к палате приставить», — подумалось Максу.

Он выдувал колечки сигаретного дыма и вглядывался через них в глубь сквера. Там он увидел влюбленную пару, медленно прогуливающуюся под высокими деревьями. Мужчина явно объяснял девушке созвездия. Макс усмехнулся. Они с Анной частенько смотрели на звёзды. Правда, через телескоп у него в мансарде. Прогулок он не любил, а вот Анна любила и прогулки, и путешествия…

Макс понял, что увиливать больше некуда, да и незачем: встреча в любом случае неизбежна… Анна сейчас была единственным человеком, который мог незамедлительно дать ему информацию о сегодняшнем дне, о коллегах, да мало ли ещё о чем. И к тому же, он так давно её не видел…

Макс взял телефон и набрал номер Анны, подавив порыв ностальгического удушья при виде её имени.

Анна сбросила его звонок. Поразмыслив пару секунд, Макс прибегнул к последнему средству. Он быстро записал и отправил Анне голосовое сообщение. Медлить было нельзя, он давал сто к одному, что Анна откликнется на его просьбу.

Он помог Джеймсу подняться со скамейки и поволок его к машине. Джеймс, очнувшись, долго таращился на Макса, видимо, рассмотрев наконец, что на сыщике всё это время была надета пижама.

Глава 9. Сон ДжованниДжованни сидел на кровати и очередной раз вёл длинный разговор с женщиной.  Он знал, что это сон, который мучает его уже какое-то время, наверное, даже очень давно, он точно не помнил. В эту ночь она была в летнем спортивном костюме. Иногда она снилась ему в вечернем платье. Но почему то всегда на ней была  маска .Как на карнавале. Лицо он никак не мог разглядеть. Он видел только губы. Яркая помада, красивая улыбка. Она всегда улыбалась.– И всё-таки я не виноват. Понимаешь, я ничего не мог сделать, – старательно выговаривая слова, вполголоса настаивал ДжованниДама встала и бесшумно двинулась из комнаты. Красивая, по-настоящему грациозная, всегда безупречная. Даже во сне ощущается знакомый запах духоДжованни двинулся за ней, они прошли в зал, и вдруг над потолком он отчётливо услышал детский крик и топот детских ножек. Дама указала пальцем на потолок и укоризненно покивала головой. Потом она, как обычно, подошла к окну и посмотрела на улицу. Джованни тоже посмотрел. За окном простирался ночной город, весь в огнях и странное волнообразное здание белого цвета новой железнодорожной станции. Женщина открыла окно, небрежно махнула Джованни рукой, потом раскинула руки как птица и шагнула в темноту….И вот уже Джованни в ванной, сердце бешено колотится, бежит наперегонки с его собственной жизнью. Он тщательно смывает с рук красную краску, похожую на кровь, и на руках его остаются красные пятна и болячки, которые он никак не мог смытОчнувшись от звука сирены скорой помощи, Джованни включил ночник… Руки жутко чесались, как обычно бывает при обострении псориаза, но встать и пройти в ванную за кремом он не смог, не решился пройти через гостиную. Ему казалось, что ночная гостья там, в гостиной.. Ждёт его чтобы убить.Тем временем на другом конце города Франческо парковал свою красную «Джульетту» у дома Анны. Девушка  кокетливо погладила его руку и промурлыкала благодарности, а потом вдруг спросил– Слушай, а что у вас всё-таки с Вероникой случилось? По-моему, она до сих пор на тебя обижена. Может, ты погорячился? Она просто предложила пообедать вместе, а ты так грубо её отши– Просто предложила выйти на обед?! – Франческо просто задохнулся от возмущения и выпалил: Да она преследовала меня несколько месяцев! Да мы встречались, точнее, встретились пару раз и всё. Никакой любви, не зацепило как-то. Я потом везде её встречал: возле дома, в спортзале, даже в туалете мужском на работе, а посмотри, сколько она писала мне по интернетФранческо полез было за телефоном, но Анна остановила ег– Послушай, показывать её письма – это последнее дело… Чувство это… такое, никто не влюбляется по своему собственному желанию, любовь – это случайность. Как, впрочем, и сама жизнь. Все мы в некотором роде родились случайно и умирать тоже не планируе– Да? – Франческо немного отодвинулся от Анны и с нескрываемым удивлением осмотрел её, будто оценивая степень безумства коллеги. –  Для русской ты как-то плохо переносишь алкоголь, – с облегчением констатировал он и нетерпеливо добавил: Иногда отказаться от любви – это осознанный и правильный выбор. А порой – единственный. Спокойной ночи и ещё раз с днем рожденьКрасная «Джульетта» сорвалась с места. Анна задумчиво смотрела ей вслед, но сквозь пьянящие остатки веселья ей было сложно понять, что имел ввиду ФранческоИ тут она заметила новое сообщение…Горько улыбнувшись свои мыслям через туман опьянения (два крепких коктеля и потом ещё что то пили?..) и позвонила в службу такси……Было уже за полночь, когда Макс курил на крыльце и, заметив машину, вышел к дороге. В руках его был кошелёк; он щедро заплатил таксисту и заметил, что об этой поездке никто не должен знать, так как дама замужем– Зачем ты сказал, что я замужем! – возмутилась Анна и, слегка пошатываясь на высоких каблуках, привычно проследовала на террасу. Она хотела было усесться в плетёное кресло, но Макс ловко ухватил её за талию и завёл в дом – ещё не хватало, чтобы их беседу услышали соседАнна капризно заметила, что жара наконец-то спала, и лучше бы им было остаться на террасе, подышать ночным воздухом. Макс с трудом подавил в себе возбуждение при виде её стройной, пластичной фигуры в свете торшер– Сядь в кресло, ты пьяна, – как можно злее сказал оАнна несколько развязно уселась в кресло, взяла его сигарету и с присущей только ей беззащитностью закурила и лукаво улыбнуласМакс не удержался и предательский мягким тоном поинтересовалс– По какому поводу праздни– А ты не помнишь? – Анна картинно закинула ногу на ногМакс почувствовала, что бледнеет: как он мог забыт– А разве не в августе? – с досадой спросил оАнна отрицательно покачала головой и печально улыбнулась, еле подавив зевотВ июле…завтра… Так что можем продолжать праздноватМедлить было нельзя. Воспользовавшись моментом, Макс быстро пошёл на кухню, достал бутылку шампанского и два бокала. Он ловко сервировал маленький журнальный столик под пристальным и чуть лукавым взглядом Анны. И тут, неловко подвернув ногу, он буквально рухнул на неё, залив кресло и саму девушку дорогущим шампанскиАнна с визгом выбралась из-под него, внезапно протрезвев, пробормотала что-то гневное на русском языке и бросилась в ванную. Через несколько секунд, как только послышался шум воды, Макс ринулся к двери и ловко заблокировал замок снаруж«Медлить нельзя, соберись, другого выхода нет, это твоя работа», – командовал самому себе МакОн быстро достал из сумочки Анны её телефон и метнулся в свой кабинет на второй этаж. Там он из сотни разных телефонов, тщательно отсортированных по отсекам, извлёк точно такой же сотовый, нанёс на него несколько царапин и надел чехол от телефона Анны, после чего спустился в гостиную и положил его на пол дисплеем вниз рядом с сумочкой девушки. Тут же он услышал, как затихает шум воды в ванной. Он дождался, что Анна, тщетно попытавшись открыть дверь, начала звать его, и совершенно спокойно крикнул е– Опять заклинило дверь! Пойду в гараж за инструментами, потерпПод возмущенные комментарии девушки он ринулся на улицу, но в гараж не пошел, а направился к своему почтовому ящику, висевшему за оградой дома. В него он положил телефон Анны и уже со своего сотового отправил стандартное сообщение подчинённому «Объект на месте, забирай, только тихо. Хозяйку проверить полностью, отчёт каждые полчаса, к утру постарайся закончитьАнна вышла из ванны босая в светло-зелёной футболке Макса, которая доходила ей почти до колен. Она ахнула и кинулась поднимать с пола свою сумоч– О, Господи, телефон, наверное, разбился! Вечно от тебя одни проблемМакс спокойно взял из её рук аппарат и замети– Может быть, он просто разрядился? Попробуй поставить его на зарядку на всю ночАнна недовольно фыркнула, что не собиралась проводить у него ночь и что зарядное устройство осталось в машин– Ты была сегодня за рулем? В таком состоянии? – Макс нутром чувствовал, что вопрос задан правильн– Конечно, нет, милый, мне дороги мои права, – резко ответила Анна. – Меня подвёз Франческ– Франческо, Франческо… – Макс старательно морщил лоб, как будто имя было знаком– Это мой коллега. Рыжий такой, может, ты видел как-нибудь его у нас в офис– Возможно, – уверенно ответил Макс, хотя в офисе «Форца» бывал только однажды, да и то поздно вечеро– Он, вроде, с Мартиной рядом сидел?.. Такая миловидная, подруга ДжеймсАнна внимательно посмотрела на него и с ноткой ревности подтвердил– С Мартиной, да. Такая очень худая девушка с лицом кудрявой цыганкМакс не удержался от улыбки и замети– «Если хочешь узнать недостатки девушки, похвали её перед её подругами». Знаешь, кто сказа– Ты сказал– Да, а до меня Бенджамин Франклин сказал. Франклин… То есть Франческо тоже был пья-Немного. Вообще он был расстроенный, злой, даже едкий. И философствовал что-то про любовь и смертМакс вздрогнул. Анна рассмеялась, заметив его реакци– Да ты не бойся, никакого намека на суицид из-за несчастной любви. По-моему, я сама первая начала разговор в машине. Просто с нами девушка была, она к нему клеилась очень активно, понимаешь.. Девушка как бы альтернативных течений: бритые виски, одежда грубоватая. А он – такой чистоплюйчик, папенькин сынок, ну как ты. – Анна весело рассмеялась и добавила: Вот и не сложилось у них. Но Вероника, по-моему, до сих пор к нему неравнодушна, хотя вроде и злится и в то же время устоять не может, понимаешь как эт– Вот как… Интересно. Преследует егПо тому, как быстро тщательно подведенные брови Анна взлетели вверх, Макс понял, что не ошибс– По словам Франческо, как бы бегала, – дипломатично пояснила Анна. – Немного побегала и перестала. В социальных сетях писала, но ничего криминального. Думаю, его просто волновало, что на работе могут заметить. Он, знаешь, такой идеальный работник. И подхалиМакс засмеялс– Он на тебя нажаловался как-т– Да. Было дело, но вообще мы друзья теперМакс почувствовал укол ревности, уж слишком страстно говорила Анна о коллеге, хоть и не лестн– Он моложе тебМакс отметил, как Анна поджала губы на секунду, но тут же расплылась в улыбке и мягко ответил– Да, ему двадцать восемь, как и Мартине. Они учились вместе. А Вероника – моя ровесница. У нас сотрудники все разного возраста, но мы дружим. У нас весело бывает, и мы часто организовываем что-нибудь, например, футбольный матч или ресторан. Только вот Мартине многие завидуют, и, как она уехала в Австралию, в коллективе что-то такое появилось, холодок. Ведь ты, наверное, знаешь, как получилось, Джеймс тебе рассказыва– Ох, мы о работе стараемся не говорить. Стараемся отвлекаться от дел, знаешь, – Макс утомленно прикрыл веки и даже потёр правый висок, догадываясь, что Анна понимает, о каких «отвлечений» идёт реч – Могу представить. – Анна окатила его ледяным взглядом, поджала ноги и, скрестив руки на груди, продолжила. – Франческо готовился к командировке в Австралию, он должен был уехать на целый год. Представляешь, какой шанс! Он очень тщательно готовился, какие-то курсы английского закончил и так далее. А потом вдруг приходит сообщение от дирекции. что мол мы все поздравляем Мартину с утверждением её кандидатуры для командировки в Сидней. Франческо пошёл было к директрисе, но Джузи очень спокойно объяснила ему, что это решение принято в интересах компании и что поедет все-таки Мартина. Но мы-то знаем, что Мартина – любовница Джеймса, который, собственно, и принимал данное решение. Всё очень банально. Джеймс перевёл к себе поближе молодую любовницу, а Мартина, помимо богатого красивого ухажёра, получила ещё и шанс сделать карьеру и заработатМакс внимательно осмотрел Анну; она приняла расслабленную позу, уютно подперев голову кулачком. Очевидно, история эта ни возмущала и ни расстраивала её, даже не развлекал– Ну, и как тебе такое положение вещей? – поинтересовался Мак– Я считаю, что было достаточно отправить Франческо вместе с Мартиной в Австралию. Накладно, но зато никакой особой огласки и сплетен. Даже наоборот, все подумали бы, что Мартина и Франческо – пара… И потом, ему всё-таки обещали, и он потратился на английский, на документы.

Как-то некорректно

– А то, что у Джеймса – жена и двое детей, это никого не смущает? Анна выдержала долгую паузу, а потом мягко посмотрела на Макса и вкрадчиво заметил– Джеймс развёлся несколько месяцев назад. Ты не знал?

Глава 10. Сон Франческо. Новая жертва

Франческо снилось побережье Майами. Яркое солнце приятно ослепляло, сквозь ресницы он видел силуэты девушек в разноцветных бикини и треугольники парусов скользящих по волнам лодок. Франческо захотелось взять одну из таких лодок и поплыть на ней куда-нибудь, на остров, например. Ему вдруг точно увиделось что где-то здесь, рядом, его ждет остров – небольшой, но красивый, с высокими пальмами, гамаками и услужливыми улыбчивыми девушками с кожей цвета шоколада.Он пошёл на свет, прямо к морю. Он уже слышал шум прибоя, когда знакомый женский голос окликнул его по имени. Он оглянулся…Мартина… Ослепительная, в красном бикини, она стояла в позе модели на конкурсе «Мисс Италия», который Франческо видел по телевизору. Но она не улыбалась, а только рукой поманила его к себе. Франческо почувствовал тепло от тела Мартины, и ему очень захотелось поддаться порыву и прильнуть к ней, обнять её, как тогда, в тот единственный раз, когда они были по-настоящему вместНо солнечный блик отвлёк его. Вот оно, море, и светлый новый горизонФранческо быстро пошёл, чувствуя на себе взгляд Мартины.  Не оборачиваясь, он шёл так быстро, что почти не касался земли. Резким прыжком он взлетел на корму лодки, обернулся назад и увидел вдруг замершее с выражением ужаса лицо Мартины и её театрально заломленные руки – словно эпизод немого кино. Он очень удивился. Что так могло расстроить её? Потом последовал неожиданный скачок лодки на волнах, небо перевернулось в глазах Франческо, и жуткий скрежет железа заглушил прощальные слова Мартин«Красная Джульетта» взвыла и рухнула набок. Рыжеволосая голова беспомощно облокотилась на остатки окна. Задребезжал рассвет, но, как будет установлено позже, первая машина на узкой горной дороге появится только через два час..

 «Человек должен разделять участь любимого им» – как-то так высокопарно говорила вчера вечером начитавшаяся русской классики Анна. Цитировала кого-то. Вероника, не переставая, перекручивала в памяти события вечера, канувшего в ночь так же быстро, как июльский рассвет слизалгорячими лучами остатки сна. Она смотрела в одну точку и покручивала в руках сотовый телефон. Что стоит написать одно маленькое сообщение? Или даже позвонить?.. Сколько-то центов и сколько-то нервных клеток. Вероника отложила телефон и встала. Жутко захотелось есть… Она заварила лёгкий травяной чай и с жадностью съела диетическую лепешку. Потом она снова взяла телефон и игнорируя пронзающий как боль от удара плетью страх набрала номер Франческо… телефон молчал. Вероника облегченно вздохнула и отложила сотовый; усталость начала окутывать, и отяжелевшие ноги сами побрели в спальню.

Однако уснуть ей не удалось. Через несколько минут телефон отчаянно зазвонил. Вероника молниеносно схватила трубку, но на другом конце раздался совершенно незнакомый голос… Полицейский спокойно представился и попросил представиться Веронику. Далее он поинтересовался – кем она приходится Франческо Росси? А дальше Вероника дослушать не смогла. Как в бреду она спустилась во двор. Там она безучастно подошла к своей машине и простояла возле неё несколько минут, словно не понимая, что с ней делать. Потом она услышала детский смех, который вывел её из оцепенения: двое чернокожих ребятишек резвились ещё на не совсем раскалённом солнце. Их мамаша, полная добротная негритянка с вихрами на голове, беззаботно раскачивала ногой, сидя на скамейке, и что-то напевала, она изучающее посмотрела на Веронику и махнула ей рукой.

Вероника, как завороженная, подошла к ней и села рядом. Солнце опалило ей лицо, и замершее сознание вдруг начало просыпаться, узнавая двор и зелёную траву, и день, который надо было как-то прожить. 

ЧАСТЬ 2. ДВА ЛИЦА ЕВЫ

Глава 1. Тяжелое утро

Итак, что такое любовь? Прыжок с высокого берега в бездну или в лазурное море, скажете вы.., или торнадо, или кружащий тебя с неописуемой скоростью танец. Я скажу, что любовь — это детство. В любви мы счастливы, как дети, ловящие весенним утром солнечного зайчика на стене детской… В любви мы плачем, как дети — в их бесконечном горе по сломанной игрушке или маме, которая никак не придёт…

Двое таких детей безмятежно спали под легкой простыней из чистейшего хлопка бледно-розового цвета. Макс по-детски свернулся коржом и громко храпел, Анна, наоборот, во сне откинулась на спину, заломив руки за голову, её тёмные волосы казались позолоченными под проецирующими жар солнечными лучами.

Она вздохнула во сне и слегка поёжилась, как будто от холода. Макс открыл глаза и перевернулся на спину. Он всегда просыпался от малейшего движения или постороннего звука, поэтому редкой женщине удавалось остаться у него на ночь.

Он повернул голову, посмотрел на Анну. Несмотря на жару, она почти полностью накрылась простынёй. Он с жадностью оглядел её загорелые плечи, в обрамлении темных локонов, и чуть приоткрытый во сне рот и притянул её к себе. Анна прильнула к нему и в полудреме начала целовать его в подбородок. Макс схватил её, как пушинку, и посадил на себя верхом. Простыня полностью спала, и Анна рассмеялась, окончательно проснувшись. Она взъерошила Максу волосы и легко поцеловала его в нос.

-Помнищь у меня были короткие волосы?- Кокетливо спросила она

-Конечно,- Макс улыбнулся. Ты была блондинка, когда мы познакомились. Яркая. Сразу видно было, иностранка… А почему ты спросила?

-Так, вспомнилось.. хочу изменить «look» вернуться себе свое истинное амплуа «женщины вамп», — Анна сбросила простыню и встала на кровати в полный рост. — Подай мне масочку мою!

-Макс прыснул от смеха и потянулся к тумбочке за маской:

-Еще вчера тебя хотел спросить, зачем ты маску с Хелловина в сумке носишь?

-Ну так для тебя взяла, дорогой, — почти промяукула Анна и медленно примерила на лицо черную маску, в кружевах которой едва угадывались очертания летучей мыши

-Я на секунду в душ, — она по-кошачьи сощурила зелёные глаза и резво соскочила с кровати. Макс проводил её взглядом и в нетерпении откинулся на спину.
Он посмотрел в зеркало на двери шкафа, отражающий коридор, и с удивлением заметил, что волосы Анны как будто завились в тугие чёрные кудри, а фигура кажется совсем тонкой, почти прозрачной, как будто не её…. У Макса внутри как-то все похолодело… «Это не Анна?! «
Через несколько секунд раздался пронзительный визг.

Макс вскочил с кровати и опрометью бросился в ванную.

Открывшаяся картина была комична, если не знать лейтмотив всего происходящего.

Джеймс в пьяном полусне сидел прямо на полу в нелепой и даже страшной позе, напоминавшей мёртвого. Он облокотился на батарею, голова его беспомощно свисала на грудь.

Рядом с ним стояла недопитая бутылка вина и лежал столовый нож.

Анна, абсолютно обнаженная, в ужасе жалась к душевой кабинке, почему-то прикрывая рот маленьким полотенцем для рук.

Макс для верности приблизился к другу и двумя пальцами проверил пульс на шее.

-Есть, — сказал он Анне.

Анна приблизилась к Джеймсу и рукой, замотанной полотенцем, взяла нож. Джеймс застонал, открыл глаза и посмотрел прямо на неё. Анна взвизгнула и выскочила из ванной.

Макс стал поднимать Джеймса с пола, что было крайне непросто.

Через полчаса Джеймс безмятежно спал на верхнем этаже. Макс готовил завтрак.

Анна курила, что было ей несвойственно по утрам, и хмурилась: события вчерашнего вечера всплыли в памяти и посеяли смутное беспокойство. Она попробовала позвонить Франческо, но телефон оказался выключенным. Вероника не ответила на звонок.

-Я что-то волнуюсь, — нервно сказала она Максу. — Вчера мы так бурно отпраздновали, ещё этот разговор в машине с Франческо. А сейчас мне никто не отвечает на звонки… И телефон почему-то опять почти разряжен.

Макс почувствовал укол совести, телефон он едва успел обратно подменить и уж зарядить его не представилось возможности. Ему не терпелось прочитать отчёты своего помощника.

Помимо расследования убийства, его интересовала и личная жизнь Анны.

-Может, мне Мартине позвонить? — вдруг заявила девушка. — Её не было с нами вчера, но, может, она что-нибудь знает?

Макс замер над сковородкой с деревянной лопаткой в руках.

Сначала ему нужно было прочитать отчёт об Анне и её передвижениях и контактах в эти дни, но выхода не было. «Хотя бы увижу её первую реакцию», — подумалось ему.

-Не звони, — решительно сказал он.Почему? — у Анны дрогнул голос.- Мартине не звони: она попала в больницу вчера. — — Да!? — На лице Анны застыло удивление. — Что с ней случилось?Макс не мог выдержать её открытого вопрошающего взгляда и стал говорить скороговоркой, смотря в сторону:- Она попала в больницу в тяжёлом состоянии. Так в сознание и не пришла.Анна подошла к нему, и он увидел, что лицо её побелело от ужаса.Она продолжала смотреть на него в упор, ничего не говоря.Макс посмотрел её в глаза и мягко заключил:- Ночью Мартина скончалась.Несколько секунд Анна стояла в оцепенении, а потом села на стул и почему-то сжала уши руками, как будто отказываясь слышать. Макс не выдержал и, попирая законы профессиональной этики, обнял её и с облегчением услышал рыдания.Оставив Анну на попечение своей мамы и пришедшего в себя Джеймса, Макс поспешил в свой кабинет в мансарде, чтобы в тишине просмотреть все отчёты своих подчиненных по делу убийства в «Форце». Особенно его интересовал отчет по личной жизни Анны. Макс был педантом, и даже в крайних обстоятельствах, всё, по его мнению, должно быть в идеальной форме: ногти, рубашка, парфюм, свежее здоровое тело и свежий здоровый мозг. Поэтому он, как обычно, тщательно привёл в себя в порядок, прежде чем

приступить к работе.

Допрос и немного об олеандре

Итак, рано или поздно мы говорим «итак» и подводим итоги. Не очень благодарное занятия, но редко кому удаётся его избежать. В любой ситуации рано или поздно наступает момент ясности.«Итак» было одним из немногих слов, выученных Максом на русском языке, что крайне умиляло Анну. Макс чувствовал удивительное спокойствие, как будто в его внутреннем мире кто-то навел порядок, покрасил стены в белый цвет и натёр до блеска полы. В памяти то и дело всплывали воспоминания из ранней юности: весна, солнце, друзья, какая-то радость, будоражущее чувство свободы, когда тебе всё по плечу…Анна была свободна. Да, в отчёте проскальзывали какие-то мелкие интриги, в том числе в самом офисе, некоторые детали в отчёте были не совсем понятны. Странная озлобленность Анны по отношению к некому Джованни, которого в списке сотрудников «Фòрца» не было, и Макс не помнил, чтобы Анна или Джеймс упоминали о нем. Однако в одной из переписок Анны с подругой имя Джованни упорно продолжало повторяться… Вот он в офисе, и Анна близка к тому, чтобы уйти на больничный или в отпуск, лишь бы не видеть его, вот подруга советует ей поговорить с ним, потом почему-то чат кишит медицинскими терминами. И явно что-то важное умалчивается, как будто какой-то эпизод умалчивается в переписке… Макс помассировал лоб, чувствуя прилив раздражения. Он попробовал уловить укол ревности, но нет, несмотря на явную связь Анны и Джованни, которая — когда была и до сих пор — явно не давала покоя обоим. От рассуждений Анны о нём веяло тюремным холодом и безысходностью. Что же умалчивают и так деликатно обходят все, кто переписывался с Анной на тему этого парня? Смутные догадки Макс старался отгонять, так как казались они ему слишком надуманными или даже киношными.

Огромная парковка в вечернем свете показалась Максу почти пустынным бетонным кладбищем, совсем новым, с идеальной белой разметкой, застывшим в ожидании новых жертв. Он припарковал машину рядом со входом в здание и нервно закурил. Неприятное липкое чувство дрожи пробежало по плечам Макса, шрам на правой руке привычно заколол. Макс почувствовал, что кроме него на парковке есть кто-то ещё, как будто чей-то взгляд внимательно и насмешливо следил за Максом…Он резко оглянулся, но увидел лишь тень, мелькнувшую в зеркальной стене тёмного здания.- «Птица, — подумалось ему. — Наверное, к грозе…»

—Дружище! — окликнул его ехидный голос с африканским акцентом. Макс оглянулся и увидел в центре парковки высокую фигуру темнокожего парня в голубой вытертой майке далёких годов. — Как дела, дружище? — спросил незнакомец, оставаясь на своём месте, ехидно улыбаясь и пряча руку за спиной.

Макс быстро оценил ситуацию: парень явно был один и в общем-то одной с ним комплекции. Но детективу не очень-то хотелось рисковать…

— Ничего, могло быть и по лучше, — он дружески подмигнул незнакомцу, и, подавив весь свой снобизм природным очарованием, оставил машину и подошёл к нему. — Можно было бы выпить, да вижу пустынно тут у вас. Ни кафе, ни бара, ни души вообще?

— Ни души, — эхом повторил незнакомец и печально посмотрел Максу в глаза. Тот невольно отвёл взгляд. И тут раздался дикий грохот…Как в замедленной сьёмке, Макс обернулся и увидел, как брызги тёмного стекла из витрины дождём падают на его машину и на то место, где он сам стоял в задумчивости ещё несколько минут назад. В состоянии шока он приблизился к зданию. На машину было лучше не смотреть. Но самое неприятное это большой, будто заточенный кусок стекла на земле и рядом с ним еще дымящийся окурок Макса. В горле было так сухо, что детектив вдруг подумал, что начинает терять сознание. Он оглянулся в поисках темнокожего незнакомца, но того уже и след простыл. Отчаянный звонок телефона вывел его из оцепенения, но он никак не мог собраться и ответить.

— Вот это да! Вы в порядке? — раздался приятный уверенный мужской голос.Макс обернулся и увидел возле нового белого джипа высокого темноволосого мужчину лет сорока — сорока пяти, атлетического телосложения. Мужчина протянул руку, на котором скромно блеснули «Ролекс», и представился: — Стефано Феделе.

Макс наконец-то пришёл в себя и тоже представился.Стефано располагал к себе с первых минут разговора. Этакая природная доброта, совмещенная с накачанным торсом и дорогой небрежностью в одежде. Это было частью его характера, а также чисто профессиональная черта. Как правило, женщины в его присутствии начинали глупо улыбаться и говорить детскими голосами, мужчины старшего поколения относились к нему по-отечески, ровесники неагрессивно завидовали, стараясь подружиться. Сам Стефано в глубине души давно подустал от собственного очарования и глубоко разочаровался в окружающих, однако по-другому жить уже не мог, да и жил вобщем-то неплохо.

.Вот и сегодня, в субботу, он приехал из другого региона по делу, которое давалось ему легко и приятно. Хотя, конечно, расследование убийств в его деловые планы не входило, но это даже интересно. Стефано мысленно вздохнул. Удивляться последние годы ему удавалось всё реже и реже.В здании «Форца» все сотрудники находились в тревожном ожидании. Весть о том, что Мартина погибла, а Джузи находится в тяжёлом состоянии в больнице, всех облетела достаточно быстро. А потом и новость, что Франческо разбился на машине. Анна не находила себе места. Вспоминала, как смотрели с Мартиной фотографии, как Джузи потом присоединилась к ним. Совершенно обычный день, который закончился так ужасно.Поток её мыслей прервала пришедшая, как всегда, с опозданием Вероника. По виду сразу было заметно, что она явно провела бессонную ночь

.- О, — сказала она, -По поводу Франческо. Это так ужасно. Говорят, что будут проверять машину на неисправность. Я совершенно выбита из колеи. Совершенно не могла заснуть. Не могу в это поверить. Джеймс уже здесь. А что Стефано здесь делает? Стефано Феделе был коммерческим директором крупного клиента «Форца» в соседнем регионе. Он должен был приехать на встречу в понедельник, но почему-то был здесь и сегодня. «Коммерческие шансы» сказала бы как всегда ироничная Мартина, намекнув на эротический бестеллер времён молодости Стефано. Анна с трудом подавила растущую в ней истерику при мысли о подруге и постаралась отвлечься. Взгляд её невольно останавливался на Стефано. Очень интересный мужчина. Все женщины в восторге от него. То и дело его сопровождали разные слухи и домыслы. А уж когда собирались женские группки, так и слышалось глупое хихиканье. «Надеюсь, я хоть не похожа на этих болонок с их тявканьем вокруг него», — подумала Анна, даже несмотря на то, что была сильно расстроена смертью Мартины; один взгляд на него, и сердце так и ёкает.- Анна, кто это с ними? Третий кто?

— Анна поняла, что совсем не слушала Веронику.- Да один мой знакомый, частный детектив. Джеймс его тоже знает. Привёл сюда, чтобы провести небольшое расследование. Все-таки мы — международная компания, сама понимаешь, а тут две смерти сразу. Подключили ещё, видимо, этого Стефано, он любого раскусит, разговорит… И подкупит, конечно. Я вообще не пойму, на кого он работает: на своего шефа или на нашего.

— На себя он работает, предатель, как и все, — мрачно заметила Вероника. И спросила: А что Франческо? Что значит две смерти? Он какую-то бабу вёз, что ли, в машине? Проститутку?

— Что ты говоришь такое! — ахнула Анна. — Ты ещё не всё знаешь. Я просто даже не знаю, как тебе сказать. — Анна нервно затеребила пальцы. — Вчера погиб не один Франческо. Джузи сейчас в больнице, но говорят, что кризис удалось миновать. А вот Мартина… — Из её глаз потекли слёзы.

— Не может быть! — сказала Вероника. — Как это все странно. Конечно, когда сразу три человека в одном месте. Понятно, что нас будут допрашивать… Я не люблю, когда меня достают вопросами, — в её голосе прорезались истерические нотки. — Я совершенно теряюсь в большом окружении людей.

— Успокойся. Никто никого допрашивать не будет. Просто зададут пару вопросов. И потом: чего тебе бояться, ты тут явно не причем. Просто уму непостижимо, кому могли помешать эти трое. Явно у человека не всё в порядке с головой. Мартина вообще только вернулась из Австралии. Да и вообще непонятно, было ли убийство? Может, у Мартины сердце больное… Тогда почему ещё и Джузи, и Франческо? Как всё запутано. Франческо, конечно, выпил вчера, но казался совершенно трезвым. Ничего не понимаю. — Анна поняла, что говорит больше для себя. Свои мысли вслух… Заметила, что Вероника сильно испугана, совсем бледная, руки дрожат. И одета совсем уж небрежно, хотя и раньше особо красиво не одевалась, а сейчас даже юбка перекошена, и явно забыла причесаться. Да, конечно, она переживает из-за Франческо. Он ей так нравился… Как это ужасно, совсем юный мальчик. Детское лицо такое было у него. — Слезы потекли по её лицу, и она даже не пыталась больше их сдержать. Психолог когда-то посоветовала Анне научиться проживать эмоции, не подавлять их

Дверь кабинета напротив открылась. — —

Анна, зайди, пожалуйста, сюда, — сказал Макс и тихо шепнул ей на ухо: Вытри слёзы и заходи. Говори всё то же самое, что говорила вчера мне. Всё, как было, и ничего не скрывая.

— Здравствуйте, Анна! — сказал Стефано и вальяжно добавил. -Сегодня только одни красивые девушки, я рад. Выдержав неловкую для всех кроме него паузу, он вдруг м неприятно обиженной миной на лице стал быстро чеканить слова:

Мы хотим задать вам пару вопросов. Мы сейчас будем опрашиваем всех, кто общался с Мартиной, Франческо и Джузи. Это пока частное расследование. Мартина и Франческо, к сожалению, погибли. Джузи находится в больнице, но ей уже гораздо лучше, уже доводит медсестер до слёз… Мы пришли к выводу, да думаю и вы тоже, что всё это связано между собой. Необходимо разобраться в произошедшем. Кто и почему мог желать смерти этим людям.

Макс с ревностью заметил, как Стефано смотрит на Анну; такой взгляд ни с чем не перепутаешь. Он явно к ней не равнодушен. Взгляд так и гуляет по её фигуре. И у самой Анны уши покраснели. Явный признак её волнения.

— По последним данным, Мартина и Джузи были отравлены. Все опрошенные сотрудники утверждают, что в этот день было заказано несколько пицц. Так ли это? — продолжил Стефано- Совершенно верно, — ответила Анна. — У нас это довольно частое явление. Особенно по пятницам. На весь коллектив заказываем. И в этот раз было также. — Скажи, Мартина и Джузи ели вместе со всеми? — вмешался Макс- Нет, Мартина позвала меня посмотреть фотографии из Австралии в конференц-зал. Мы набрали несколько разных с собой. Потом к нам присоединилась Джузи. По-моему, тоже пару кусков съела. — У тебя не было никаких недомоганий?

— Нет, никаких. Вечером с подругой пошли ещё немного развеяться. Праздновали мой день рожденья. Всё было нормально.- К сожалению, у Мартины и Джузи в крови был обнаружен яд. Олеанин. Слышала когда-нибудь такое?- Нет. Что это за яд? И когда его могли подсыпать? Я же тоже ела вместе с ними пиццу. Значит, и я должна была отравиться.

— Вот это и странно. Почему только они? — напряженно посмотрел на Анну Джеймс. -олеанин — это яд из очень красивого растения, олеандра? Слышала когда-нибудь такое? Очень ядовитое.

— Слышала, — ответила Анна… Мне очень понравилась легенда об этом цветке. Потому и запомнила. История любви юноши по имени Леандр и жрицы богини Афродиты по имени Геро. Они жили на разных берегах пролива Геллеспонт. Каждую ночь Леандр переплывал пролив, чтобы встретиться со своей возлюбленной. И каждую ночь Геро зажигала фонарь на высокой башне, чтобы Леандр смог доплыть к ней сквозь бушующие волны. Но однажды поднялась буря небывалой силы, разбушевался ветер и задул фонарь. Леандр боролся со стихией изо всех сил. Но напрасно Гера ждала на берегу, выкрикивая имя. Её голос тонул в порывах ветра. Наутро буря стихла, и на берег вынесло тело Леандра. Обезумев от горя, Геро бросилась с той самой башни вниз. И на месте их гибели выросло дерево с прекрасными, но коварными цветами, как любовь Леандра и Геро.

Стефано, Макс и Джеймс в молчании уставились на Анну.

-Ты очень много знаешь об этом цветке, — медленно сказал Стефано.

— Да, конечно. Моя мама в России как-то посадила его дома. Её стали мучить головные боли. Хорошо знакомый врач ей рассказал, насколько опасно держать такое растение в маленькой квартире. Что это оно вызывает такие боли. Мне стало любопытно, я очень много о нём читала.

Джузи видимо спасло то, что она принимает лекарство на основе яда олеандра, нериолин. Это лекарство используется при сердечно-сосудистой недостаточности, а она жаловалась на сердце..Все это знали.. Яд, как говорится, и есть противоядие.

Возникла пауза. Джеймс и Стефано напряжённо переглядывались. А Макс и вовсе отвернулся от Анны и, глядя в окно, с едва сдерживаемой злостью спросил:

— Скажи пожалуйста, а было что-нибудь ещё необычное, когда вы смотрели фотографии? — спросил Макс.

— Нет, — ответила Анна. — Мы просто смотрели фотографии. Потом пришла Джузи, присоединилась к нам, но потом у неё совсем пропало настроение, и она быстро ушла. По-моему, ей не понравились фотографии

— На ноутбуке Мартины.

— Хорошо, спасибо! Вы можете идти, — вежливо улыбнувшись, сказал Стефано.

Анна вышла из кабинета. Макс заметил, как Стефано смотрел на её ноги. Глаз оторвать не мог. Даже не понимает, насколько сильно это заметно. Даже Джеймс на мгновение удивленно улыбнулся. Все сотрудники с любопытством смотрели на вышедшую из кабинета начальника Анну. Чтобы избежать лишних вопросов, она решила сбежать во внутренний двор здания. В коридоре её догнал Макс:

— Ты совсем сумасшедшая! Я же тебе говорил, что нужно отвечать так, как я тебе говорил. Зачем ты начала нести всю эту чушь про олеандр?- Да я просто много знаю об этом цветке, что тут странного?! — У тебя комплекс отличницы?? Не смогла промолчать? Всезнайка, поздравляю, теперь ты главная подозреваемая!

                      Мужская логика 

Из материалов уголовного дела:

«Я смотрю на надгробие Чиро. Кто-то принёс сюда голубые цветы. Почему голубые?.. Ну да, мальчик же… Какой кошмар… Цветы на нашей свадьбе… Мы с Джованнии в эйфории… Все засыпанные рисом. Везде этот рис. Мне даже страшно, и кажется, что рис забил мне и нос, и рот, мне кажется — я задыхаюсь, но гости визжат от удовольствия, и закидывают нас рисом… Потом фотограф просит прекратить и продолжает снимать нас. Я прижимаюсь к мужу, он такой тёплый, я помню тепло его тела и ткань костюма. Потом подходит женщина. Кто она? На вид старуха. «Какая красивая невеста! — говорит она. — А можно ли мне цветок из вашего букета?» Я говорю: «Конечно!» Она вытягивает цветок из моего букета и смотрит на меня, не улыбаясь. А потом исчезает, уходит… Я не помню, как она ушла, но помню до сих пор её лицо, хотя и прошло столько лет… Может, она прокляла нас? Может, она была ведьма, злой дух? Неужели я верю в это?

В каком мире я живу? Где явь, где сон?.. «

Макс, Джемс и Стефано сидели на скамейке внутреннего двора и ели только что привезенную курьером пиццу. 

— Забавный у вас офис. Прям музей Мадам Тюссо: персонаж на персонаже, — c еле заметным сарказмом заметил Стефано. — Робин гуд этот с арбалетом в офисе… Ну и дисциплина у вас. У нас в Специи это невозможно. Многие очень настораживают. Особенно трое: Джованни, Анна… и Вероника.

— Вот Джованни да! — заволновался Джеймс. — Кто он, что он?.. Человек-загадка. Откуда появился в бригаде строителей в один прекрасный день, в личном деле написано «пожарный». Договора с ним нет, явно взяли так,«по-черному», хотя он местный, а не какой-то беженец… У меня в семье есть дядя, так вот у него шизофрения. Я хорошо помню начало его болезни. Часто плохое настроение, растерянность, тревожное состояние. Этот Джованни как раз из таких. Глазки бегают, весь какой-то напуганный. Вздрагивает постоянно и ковыряет руки, а на руках псориаз, и сильный, заметьте. На вопросы толком не ответил. Ничего не заметил странного: всё как обычно. Явно что-то недоговаривает. А ещё заметно, что явно не любил Франческо. 

— Меня больше напрягла Вероника, — заметил Стефано. — Уж больно наиграно убивалась. Такую истерику закатила: «Бедная Мартина, бедный Франческо!» Так убивалась, что мне с трудом верилось. Любила она их так? Или ненавидела? Надо проверять всех троих. Сотрудников о них поспрашивать. Кстати, Джузи, говорят, была против присутствия на работе Вероники. Почему бы не избавиться от надоедливой начальницы.

 -Ну не убивать же из-за этого!? — Возмутился Макс. — Мелковат мотив.

— Не скажи, — резко оборвал его Стефано. — Я сам разведён. Двое детей и две бывшие бабы, извини, на алиментах моих. У меня к концу месяца десять евро на кармане… Дети вообще отдельная статья расходов. У современной молодежи своеобразные запросы. Сын попросил айфон 11 за 1200 евро. Он не понимает, что деньги папа, как грибы, не выращивает. Просто у него должно быть круче, чем у других. Не знаю, как объяснить, что такой телефон я купить ему не могу. Моя машина и её содержание — полностью за счёт фирмы. Лиши меня работы, и я буду готов убить, наверное. Может, у этой Вероники тоже дети, может, больные родители. Надо проверить. Тёмная лошадка. Никто толком о ней ничего не знает. Родню никто не видел, в соцсетях фотографий почти нет. С юга опять же… Может она беглая мафиози?

— Смешно, — хохотнул Макс. — Я сам с юга, точнее, родители мои. Из неё южанка, как из меня монголец. Точно, беглая преступница или мафиози, но только не с юга, это просто невозможно.

 -Давайте не будем отвлекаться на фантазии, я сам люблю почитать и пофантазировать, но сейчас мне кажется не подходящий момент — прервал его Стефано. — Время идёт, мне ещё в Специю сегодня ехать.

— Анна на самом деле настораживает меньше всех. У неё просто симптомы лёгкой депрессии и ещё явно пониженное давление. Возможно, просто критические дни, у женщин это бывает. — При этой фразе Стефано вдруг резко накинул на себя привычное ему амплуа альфа-самца и окинул Макса и Джеймса отеческим снисходительным взглядом.

— А её знания о яде — это вообще шедевр! — заметил Джеймс. — Даже легенду рассказала. Прямо потенциальная убийца. Даже страшно стало. На внешность, конечно, красотка, такую мало кто пропустит. Но такие миленькие, как правило, самые опасные. Эх женщины… — Джеймс мечтательно закатил глаза.

Макс самодовольно откинулся на стул, посмотрел на Джеймса и Стефано и не без удовольствия подчеркнул:

— Нет, не критические у неё дни. И нет у неё никакой депрессии, я вас уверяю. Просто подруга у неё умерла. Молодая, красивая успешная. Тут расстроишься, конечно, если ты вменяем и особенно если не ты её травил. — Макс еле заметно подмигнул обоим собеседникам, с удовольствием заметив, как перекосилось от зависти лицо Стефано, и уже более будничным тоном добавил: 

— Да, она про всё знает, она из России. Романтичная натура, читает много. У них в России все читают. Зимы там длинные, холодные, что еще делать? Секс и книги. Да и потом, зачем убийце проявлять такие знания об орудии своего преступления. Наоборот, выгодно промолчать.

— Согласен, — сказал Джеймс. — Зачем светить такую информацию?..

— И, кстати, по поводу начитанности Анны, — в лице Макс появилась нежность. Когда мы попросили её уточнить, что так напрягло Джузи при просмотре фотографий Мартины, какую лекцию по истории она нам провела, послушайте только… Макс нажал кнопку диктофона:

«- По-моему, это было фото Мартины на мысе Байрона, в Австралии. Она там была в обнимку с каким-то красавчиком, — прозвучал слегка измененный записью голос Анны. — Но я не уверена. Джузи весьма неоднозначная персона. Зная её по работе, скажу: у неё настроение меняется, как погода. Не самая приятная начальница.

— Мыс Байрон, — продолжал допрос Макс. — Красивое место?

— Да, очень красивое и романтичное! Там находится единственный действующий маяк викторианской эпохи. Построен в 1901 году. Название мысу дал Джеймс Кук.

— Откуда ты знаешь? Ты же там не была, — даже в записи было слышно, с какой трепетностью Макс говорил с Анной. Джеймс и Стефано одновременно начали разглядывать пол, пытаясь подавить внезапное чувство неловкости; все-таки искренние чувства не перестают производить на людей сильное впечатление.

— Прочитала. Я вообще люблю читать. А тем более о том, что связано с путешествиями. Мартина как раз в тот день рассказывала о нём. Узнать более подробно всегда можно на широких просторах интернета. Может, однажды и я там побываю, — сказала Анна.

— Понятно. Кстати, о другом Байроне. Который не путешественник был, а такой странный поэт. Странное все-таки решение назвать его именем духи. Знакомый запах. Это ведь те самые? За которыми ты сама ездила?

— Да, те самые, лигурийские — «Gocce di Byron». Номер три. Правда новый флакончик. Те уже давно закончились. Они мне нравятся. Потрясающий запах! С трудом удерживаюсь, чтобы не брызнуть на себе лишнее. И настроение от них морское, сразу Грот Байрона вспоминается, его места в Лигурии…

— Мне они тоже очень нравятся…», — Макс вдруг спешно выключил запись.

— Что с тобой? Что тебя так сильно расстроило? — спросил его Джеймс.

— Да нет, ничего. Просто влез в это дело. Столько всего случилось. Не самый хороший день.

— Ты прав, — согласился Джеймс. А Стефано вдруг удивлённо уставился на Макса и почему-то спросил:

— А ты давно Анну знаешь?

Макс неопределенно повёл бровями и закурил. Он несколько секунд держал паузу, старательно выдувая колечки дыма, а потом вновь вернулся к теме допроса сотрудников «Форца».

— Кстати, о яде — сказал он. — У Франческо в крови яд не обнаружен. Сейчас проверяют машину. И ещё предлагаю проверить фотографии на ноуте Мартины. Может, в них что-то есть? Анна сказала, что у Джузи испортилось настроение, когда она смотрела вместе с ними фото. Показать Анне: может, вспомнит, какие именно смотрели.

-И еще последний вопрос: почему пиццу ели все, а отравились только двое? Можно посмотреть видео конференц-зала. Там были Мартина, Джузи и Анна. Может, увидим что-то, — сказал Стефано.

— Не одолжить ли нам в комнате отдыха Джузи по стаканчику виски? — предложил Джеймс.

— По-моему, тебе вчера было достаточно, — ответил Макс. — Я понимаю, что ты переживаешь, но не стоит. Только хуже сделаешь.

— Хорошо, — горько вздохнул Джеймс.

Просмотр видеозаписи показал только одно. Мартина и Анна смотрели фото, смеялись. Потом пришла Джузи. И её явно напрягло одно из фото. Она была напугана. Момента, когда был добавлен яд, нигде не прослеживалось. Откуда же взялся яд?

История Джузи

Сразу после обеда Макс, Стефано и Джеймс устроили скайп-конференцию с Джузи, которая стремительна шла на поправку. 

– Мне кажется, таких женщин вообще тяжело чем-то задеть, а уж убить – тем более. Крепкий орешек. Сочувствую вашим коллегам здесь, в Италии, Джеймс, – с иронией заметил Стефано.

– Эта дама – дракон в юбке. Прекрасно знает себе цену и никому спуска не дает. – засмеялся Джеймс. – Коллеги её опасаются. Она свою работу знает и умеет требовать с других. Мне она нравится.

– Доброе утро, Джузи! – сказал Стефано. – Как вы себя чувствуете?

– Гораздо лучше, спасибо! Если бы не эта ужасная больничная еда и эти глупые медсестры, мне было бы ещё лучше. Кто же берёт на работу таких детей? Она выронила лоток с инструментами, когда я, оказывается, слишком громко поставила поднос с едой на тумбочку!

– Вам осталось потерпеть ещё денек, – сказал Джеймс, – и вы поедете домой.

– Очень на это надеюсь, – чопорно ответила Джузи. – Кто это с вами? По-моему, вы вчера уже были здесь?

– Я Макс Сильвестри, частный детектив, и у меня есть к вам несколько вопросов. На счёт Мартины. Вы уже, наверное, знаете, что она умерла?

– Конечно, знаю: вчера каждый так и норовил об этом напомнить. Хорошая девочка, мне она нравилась. Была уверена, что она сможет себе построить карьеру. Очень хваткая. Очень жаль, что такое с ней случилось.

– Вскрытие и ваш анализ крови показали отравление. Мы хотим разобраться, как это могло произойти. Анна сказала, что вы вместе смотрели фотографии и ели пиццу.

– Да, так оно и было. И потом пиццу ели все, девочки взяли себе несколько кусочков с разных коробок. Всё, как обычно.

– Может быть, можете вспомнить что-то необычное? Что могло вас насторожить?

– Ничего там особенно не было, – раздраженно сказала Джузи. – Когда я пришла, девочки уже сидели и смотрели фотографии. Я присоединилась, потом ушла и всё.

– Джузи, – деликатно сказал Стефано. – Дело в том, что Анна нам рассказала о том, что вас что-то сильно испугало. И скорее всего, это была фотография.

– Она ошибается. Ничего подобного не было.

– Мы видели видеозапись из конференц-зала, и пока вопросы задаём только мы. Может, стоить рассказать нам, а не потом, кому-то другому. Тем более если это связано с Мартиной.

–  Это вообще никак не связано с Мартиной. Это очень личное. И я не хотела бы об этом говорить.

– Когда дело касается отравления, – тихо сказал Джеймс, – никого не волнует, насколько это личное. Всё вытаскивают наружу. «Форца» – корпорация большого масштаба. Наверное, стоит рассказать всё нам. Если это действительно не важно, мы постараемся вам помочь. Никто ничего не узнает.

– Целиком и полностью поддерживаю Джеймса, – присоединился Макс.

– Я также, – сказал Стефано.

Джузи напряжённо и испуганно смотрела на троих мужчин. Очень тяжело возвращаться к прошлому, особенно когда столько всего натерпелась.

– Ну хорошо, – медленно сказала она. – Но об этом никто не должен знать, потому что это касается не только меня, но и моего сына. Всё дело в фотографии. Мыс Байрон. Там, где Мартина с молодым человеком… Когда-то я тоже была в Австралии. Как и Мартина, в командировке. Где-то в таком же возрасте, как и она, а значит, молода, и ещё не слишком умна… 

Это же так удивительно, когда отправляют тебя, да ещё в другую страну. Значит, ты чего-то да стоишь в корпорации. Большая эйфория, много новых впечатлений, гордость за себя. Естественно, когда тебя захлёстывают такие чувства… Появился молодой человек. Красивый, высокий, черноглазый, черноволосый. Идеально сложен. Всё складывалось, как в настоящей сказке.

Естественно, со мной случилось тоже, что и со многими дурочками: я забеременела. Летела на крыльях, чтобы сообщить любимому. Но он совсем не обрадовался. Он из очень состоятельной семьи, семьи турков. Ему бы никогда не разрешили жениться на мне. Его родители узнали обо всем и, как оказалось, решили, что им нужен мой ребенок, но не я. 

У них было всё: власть, деньги. Не представляете, сколько ужаса мне пришлось испытать, пока мне не удалось вернуться обратно в Италию. И до сих пор я опасаюсь, что они найдут меня и моего сына. 

Но это здорово закалило меня. Поэтому я смогла сделать карьеру и обеспечить нормальную жизнь моему сыну… Представляете, когда спустя столько лет я вижу Мартину с этим турком. Он же вылитый он. Это его сын, я думаю. Очень удивилась, что он женился на женщине из Сиднея. Скорее всего, была из такой же богатой семьи, как и его родители. А ещё мыс Байрон. Сколько раз он возил меня туда. Говорят же, что многие события имеют свойство повторяться. Я теперь сама в этом убедилась.

– Вы не пытались обратиться за помощью в посольство Италии, к родным, друзьям?

– Какое посольство, когда у них везде были связи. Я бежала домой, как самый настоящий нелегал или преступник. Моих родителей к тому времени уже не было. А друзья? У всех есть свои заботы. Были у меня пара подруг в Италии. Возможно, мне не повезло с ними. Когда у них проблемы и неприятности, всегда шли ко мне поделиться или за помощью. Когда появились проблемы у меня, оказалось, что никаких подруг нет. Хорошо, что у меня есть брат: если бы не он, даже в Италии я не смогла бы скрыться. Он задействовал все свои связи, чтобы меня оставили в покое. Он помог мне со всем справиться. Дальше я уже справлялась сама. И теперь ни о чем не жалею. У меня самый лучший сын. Уже взрослый сын. Хорошая должность, что позволяет нам жить без забот. Все отлично!

– Джузи, я никогда не сомневался, что вы сильная женщина! – сказал Стефано – Я всегда восхищаюсь вами. По-моему, вы с любой ситуацией можете справиться.

– Ох, Стефано, вы в своём репертуаре. Умеете польстить женщине, – улыбаясь, сказала Джузи. – Не зря я вас поставила коммерческим директором. Такой, кого хочешь уговорит любую подпись поставить не глядя.

– Сеньора Манчини, спасибо, что уделили нам время, – сказал Макс. – Всё, что вы рассказали, останется между нами. Тем более, что к делу это не имеет никакого отношения. Вы точно больше ничего не помните, о том, что было в конференц-зале?

– Говорю же, всё было, как обычно. Смотрели фотографии. ели пиццу, потом я увидела то фото, расстроилась и ушла. 

– Может, на столе что-нибудь стояло?

– Ноутбук, коробка с пиццей, упаковка влажных салфеток. Больше ничего.

– Хорошо, спасибо, сеньора Манчини. Отдыхайте, мы, наверное, вас сильно утомили.

– Совсем нет, хоть какое-то развлечение. Кроме лежания целый день в больничной кровати. Жуткая синтетика.

Макс в задумчивости шёл по коридору. Стефано и Джеймс решили зайти в кафе и взять по стаканчику кофе. 

– Макс, ты будешь кофе? Эй, ты меня слышишь? – спросил Джеймс.

– Слушайте, – ответил Макс. – Я сейчас вспомнил: а кто-нибудь видел салфетки влажные. Мы нашли коробку от пиццы. Их все проверили. Яда там не было. Но Джузи сказала, что на столе были салфетки. Я не помню, чтобы они нам где-то попадались.

– Я тоже их не видел. Ты думаешь..? – спросил Стефано.

– А почему нет. Добавить сок в салфетки, все пользуются, и не заметишь, а яд уже на руках. К тому же девушки, скорей всего, говорили открыто при коллегах, что пойдут именно в тот зал есть пиццу… Подложить салфетку секундное дело, и ведь даже если поймают, ты просто говоришь, что раздаёшь салфетки. Настолько банально, что о тебе и не вспомнит никто, как говорится, «убийца всегда дворецкий» А при таких ярких коллегах: один – с арбалетом, другой – рыжий, как солнце, третья – русская, – целая бригада! Во время такого обеда на человека с салфетками никто и внимания не обратит.

– А почему Анна тогда не отравилась? Она же тоже, скорее всего, ими пользовалась, – удивился Джеймс.

 – Сейчас узнаем, – ответил Макс. Он достал телефон и нажал вызов Анны. Через несколько минут он завершил разговор и повернулся к мужчинам: Она не пользовалась этими салфетками. У неё аллергия на ароматизированные, дерматит. У неё были свои, гипоаллергенные салфетки, без запаха.

Правда о Джованни

На следующий день мужчины вновь собрались в кабинете у Джеймса. Когда они зашли туда, то поняли, что он явно чем-то сильно обеспокоен.

– В чём дело? – спросил Макс.

– Да как сказать… Попросил личные дела Джованни, Вероники, Анны. Попросил обзвонить отдел кадров предыдущие места работы. С Джованни и Анной всё нормально, а вот с Вероникой…

– В смысле? – удивился Стефано.

– На предыдущем месте работы сказали, что Вероника у них никогда не работала. А ещё коллеги сказали, что она часто отпрашивается в больницу то с одним, то с другим. Обзвонил ближайшие, представился мужем, сказали, что такая никогда не обращалась.

– Очень странно. Ты хочешь сказать, что она не та, за кого себя выдает? 

– Хочу сейчас позвонить Джузи, узнать, как Вероника вообще к нам попала. Что-то мне это всё не нравится. У нас просто так не берут на работу. – Джеймс явно выглядел расстроенным. – Такое пятно на репутации компании! Она не могла попасть сюда без проверки. Если только у неё не было очень хороших связей. Не хочу сейчас звонить на виду у публики. Так и кажется, что постоянно наблюдают и уши развешивают.

– Дай мне пока посмотреть личное дело, Джованни, – попросил Макс. – Может, тоже что интересное найду.

Когда минут через десять он поднял глаза, понял, что все сотрудники явно с большим интересом заглядывают в кабинет. «Никогда не мог понять, зачем делают прозрачные стены в кабинетах, – подумал он. – Всегда на виду. Как в аквариуме, никакого личного пространства. Даже за ухом не почесать и в носу не поковыряться, чтобы потом все не обсудили.

Макс рассмеялся. Увидев Анну, он махнул ей рукой, чтобы она зашла. Она вернулась после обеда в бледно-зелёном платье, которое ей очень шло. 

– Мы узнали, как сюда попала Вероника. Джузи сказала, что позвонила ей одна очень хорошая знакомая, она не могла ей отказать. Как говорится, для поддержки хороших связей иногда приходится идти на уступки. Эту знакомую зовут Катия Романо. Придётся кому-то из нас поехать к ней, чтобы немного пообщаться. Она сейчас в декрете.

– Я поеду, – сказал Джеймс. – Не могу находиться в этой обстановке. Все эти взгляды, пересуды. Хочу поскорее всё выяснить. Может, у нас с Мартиной и не сложилось, но такого она точно не заслужила. У неё вся жизнь впереди была. Может, и Вероника тут совсем не причем, я не уверен. Может это тот турок, с Австралии? Только как он сюда мог попасть? Постоянно об этом думаю. Короче, еду я.

– Хорошо, давай, – ответил Макс. – Тебе не помешает себя занять чем-нибудь. Вот и езжай к этой Катии. Только не напирай там слишком, а то ещё испугается или вообще не захочет говорить.

– О нет, я умею очаровывать женщин ничуть не хуже Стефано, – улыбнулся Джеймс.

– Вот тебе её адрес, – передал ему клочок бумаги Макс. – Поезжай.

Минут через двадцать Джеймс стоял около двери, из-за которой доносился детский плач. Он поморщился и подумал, что особо никогда не любил детей. Особенно чужих. 

Он позвонил в дверь. Её открыла высокая, голубоглазая блондинка с орущим младенцем на руках. Джеймс даже растерялся, никак не ожидал увидеть такую красавицу. 

– Здравствуйте, сеньора Романо! Меня зовут Джеймс О′Нил. Я к вам по поручению Джузи Манчини, – на ходу придумывал он. – У меня есть пару вопросов к вам. Надеюсь, вы сможете мне помочь?

– Проходите, – в недоумении ответила блондинка. – Даже интересно, что понадобилось Джузи? Только подождите немного, сейчас успокою этого сорванца. Лезут зубы, и в последние дни он очень беспокойный.

– Конечно, конечно! – Джеймс пошёл следом за Катией в комнату, с удовольствием любуясь её фигурой, рассуждая про себя, что определённо не на всех рожавших женщинах можно ставить крест. Он всегда считал таких определенно вышедшими в тираж. Скучными, расплывшимися и совершенно не интересными.

Минут через пять Катия вышла уже одна из детской.

– Так какие у вас вопросы? Тем более от Джузи. Она всё такая же? Все её боятся и уважают?

– Определенно такая же, – усмехнулся Джеймс. – А вопрос у меня о Веронике Скварчалупи. Её взяли в «Форца» по вашей просьбе. У нас небольшие неприятности в компании. Приходится наводить справки.

– Боже, она что-то украла? – испугалась Катия.

– Нет, что вы, просто у нас аудит, проверки, а сведений о ней никаких.

– Вероника моя подруга. Понимаете, у меня в тот период была сложная семейная ситуация. Она всегда была рядом, выслушивала, утешала, а тут позвонила, сказала, что она развелась и ей необходимо попасть в «Форца». Престижное место, хорошая зарплата. Я не знала, что Вероника рассталась с мужем, она так плакала, когда рассказывала. Я не могла ей отказать. Мне в своё время она тоже не отказывала. Вот я и позвонила Джузи.

– Понятно, – ответил Джеймс. – Всё как обычно. Мы все помогаем своим друзьям и близким, особенно с устройством на работу. Сейчас это очень не просто. Без связей никуда. Простите, вы земляки с Вероникой?

– Нет, я из Милана, к мужу переехала в эту замечательную глушь. А Вероника – местная. И муж её тоже бывший. Они оба – коренные жители Реджо Эмильи.

Джеймс от удивления застыл буквально с открытом ртом.

– Вероника долго училась и работала в Милане и потом – она из семьи актера. Отец у неё был экзальтированной личностью, ушёл от них рано, но очень помогал. У неё, вы заметили, совершенно отсутствует говор местный и она не говорит на диалекте. Это редкость. Но она местная, и муж её тоже… До сих пор не могу поверить, что Вероника и Джованни развелись. Такая трагедия…

– Джованни, вы говорите Джованни? – Джеймс уже не мог сдержать своего возбуждения.

– Да, ее бывший муж – Джованни Роза. 

 Собрание восковых фигур

Летний вечер окутал плохо освещаемый в выходной день рабочий район, в котором находилось здание компании «Форца». В самом большом кабинете шёл импровизированный перекрестный допрос. Все участники расследования сидели по разным сторонам, образуя как бы круг. Стефано предложил сохранить в комнате полумрак… Так, конечно, не видно было мимики допрашиваемых, но зато можно было с большей вероятностью услышать правду.., ну, или хотя бы часть правды.

«Мы как будто пешки, персонажи, как назвал нас «лигурийский мачо», как восковые фигуры, всё пережившие, пустые, холодные», — как будто чей-то голос прозвучал в сознании Макса. Он почему-то вспомнил фантом или призрак погибшей Мартины и почувствовал дрожь в плечах и шее, но тут же взял себя в руки и начал допрос:

— Скажите Джованни, что вы делали утром в пятницу? Что привело вас в магазин цветов? Вы хотели сделать сюрприз какой-то подруге? — поинтересовался Макс. — Хозяин магазин отказался дать нам какую-либо информацию о вас. И это понятно: друг семьи. Вы ведь заказали какое-то растение? Анонимно как будто? Олеандр наверное?

— Почему олеандр? — удивился Джованни. — Олеандр ядовит, у меня во дворе растёт, но мне не очень нравится. Не знаю, кто посадил его, наверное, моя мать.. Я лекарство заказывал. Точнее — растение. Из России, мне посоветовали. К делу это не имеет отношения.

— Из России? — уточнил Стефано и ядовито поинтересовался: Корень мандрагоры или что там… для нас, мужчин, может пригодится?

— Вам виднее, видимо, — вдруг угрожающе ответил Джованни, уставившись на Стефано.

— Берёза, — прозвенел в тишине голос Анны. — И ещё много чего помогает от псориаза. У нас очень распространена народная медицина. Это я посоветовала Джованни закупить в России некоторые средства. У Франческо тоже была это проблема, но он подсмеивался над народной медициной. Здесь, в Италии, совсем не модно.

— Анна, так это ты отправила Джованни в магазин утром в пятницу? Или вы вместе поехали? — спросил Анну Джеймс.

— Утром в пятницу Анна была на работе с семи утра, — заметил из глубины комнаты начальник отдела. — Мне внизу консьержка сказала, вот мол ты начальник всегда последний, да ещё и с оружием тебя пропускаю на свой страх и риск. А подчиненный — с семи утра на работе. Я ещё проверил в программе. Действительно, она раньше всех пришла. Магазины закрыты так рано, и потом я даже не видел, чтобы они с этим типом общались. Анна головы от компьютера не поднимает. Она просто посоветовала ему и все, а что он там заказывал, ему одному известно. И зачем в офис к нам в ремонтники заделался, загадка. Все ходил, высматривал, вынюхивал. Я точно знаю, что он пожарный, а не строитель и не электрик. Несколько лет назад у нас женщину спасли в соседнем доме. Трое пожарных. Про них в газетах писали и фото было. Я его узнал. Нашумевшее дело было. Пироман у нас был в районе. Как забыть такое, спать было страшно лечь. И машины горели неоднократно, и квартиры. А он герой, конечно. Был… Сейчас не знаю.

— Ты, Цезарь, и впрямь Робин Гуд наш итальянский, — улыбнулся Джеймс. «Восковые фигуры» сотрудников Цезаря одобрительно загудели в его поддержку.

— То есть ты, Джованни, говоришь, что друг твоей семьи — хозяин магазина цветов и растений, у которого можно заказать анонимно различные медикаменты без рецепта из-за границы?

Джованни пожал плечами, голос его дрогнул:

— Почему анонимно? — я просто не очень с компьютером умею обращаться и сам заказать не могу. Поэтому заказ оформлял магазин.

— А почему нет названия продукта в заказе? — спросил Макс.

— Я не знаю! Наверное потому, что оно на русском было… К чему вы всё клоните? И почему держите нас здесь без санкции прокурора? Я сейчас вызову полицию! — Джованни вскочил, с грохотом отодвигая от себя письменный стол.

— Хватит! Он не виновен, — Анна визгливо, по бабьи вскрикнула, встала со своего места и подошла к окну. Она нервно теребила пальцы. Скорей всего, влажные пальцы.

Макс напрягся. В профиль Анна показалась ему похожей на его мать, которую он так любил…

Макс шумно выдохнул, встал и прошёлся по кабинету: «Когда начинаешь любой разговор, никогда не знаешь, куда он может завести тебе, в какие дебри души человеческой, в какие лабиринты правды, поражающий в итоге своей простотой и убийственной логичностью. Тут убийство, да и психопат или психопатка. Ну, и любимая женщина… — Максу стало вдруг удивительно равнодушно на всё и вся. — Зачем всё это? — подумал он. Когда-то давно его жизнь шла другим путем без этой грязи, без этой изнанки человеческой души… Лучше бы работал сейчас где-нибудь в банке или даже с отцом, в рубашечке и галстуке от Армани. С ежедневном аперитивом, в компании франтоватых коллег и очаровательных девушек… Потом выбрал бы одну помоложе, из хорошей семьи. Женился бы, купил домик на Сардинии, чтобы летом с семьёй отдыхать, плетёное кресло на террасе. Море, закаты, серфинг, родился бы сын потом или даже два… Сына бы на футбол записал, чтобы к дисциплине и коллективу привыкал и на конный спорт чтобы, в правильном социальном классе с детства бы вращался…

— Это я во всём виновата.

Лазурная картинка в сознании Макса свернулась обгоревшей фольгой. Он обернулся. Она бесшумно вышла в центр. В голосе её прозвучало что-то ангельское, удивительно искреннее и при этом беспощадное:

— Несчастный случай! Мы встречались с Джованни! Да, долго длился наш роман. Романтичное знакомство в театре в День Всех Святых. Я играла небольщую роль привидения, местная постановка для детей на Хеллоувин. А Джованни дежурил в тот вечер в театре. Он очень настойчиво выпросил у меня мою маску летучей мыши померить и потом отказался отдать,ну чтобы был мотив для личной встречи.

Анна вдруг замолчала как бы купаясь в приятных воспоминаниях и Макс почувствовл что погружется в беспросветную тоску ревности.

Все было так романтично, так весело. Я не знала что он женат.. Один день перевернул всё с ног на голову. Я просто не ожидала увидеть его с женой и мальчиком. Такие счастливые. Это как будто и не он был, но то же время он. — Анна опустила голову как будто в забытие, но потом продолжила удивительно спокойно и даже с какой-то отчаянной веселостью:

— Я помню очень хорошо! Такая красивая женщина, высокая, с длинными блестящими волосами. Она так было одета просто, вроде как все одеваются в этой части провинции, но с каким-то шиком. — Анна посмотрела в сторону Макса и утвердительно кивнула, как бы подтверждая свои слова и продолжила, пересекая уверенными шагами комнату: Она поцеловала его, потом так, по-матерински погладила по голове и зашла в кафе явно за мороженным. А мне хотелось её убить. — Анна с чувством всплеснула руками и села на подоконник. Достала сигарету и закурила. — Да, представляете: будь у меня ружьё охотничье, я, наверное, начала бы палить… хотя бы в воздух. Это был мой Джованни, понимаете? Моё будущее, как я его представляла, и тут… какая-то женщина его трогает за волосы. — Анна замолчала.

Где-то в глубине комнаты кто-то шумно вздохнул.

— И что было дальше? — прервал тишину Стефано. — Не было ружья, но можно было взять что-то другое, чтобы убить. Всё, что угодно вообще-то.

Анна как будто не слышала Стефано и продолжала:

— Он остался с сыном ждать на улице. Что-то подкручивал ему на велосипеде. Летняя милая идиллия.

Анна улыбалась удивительно счастливой улыбкой и даже показалась Максу выше ростом в тот момент. Он чувствовал, что ещё секунда, и он потеряет чувство реальности происходящего.

— Я не могла поверить, что такое возможно, хотя подозревала, конечно… Мы, женщины, как кошки. — Она мягко засмеялась. Её смех как будто засеребрился в тишине кабинета.

Все участники допроса вновь показались Максу восковыми фигурами, замершими то ли в оцепенении ужаса, то ли в объятиях дурмана. Анна же в своём белом платье и счастливой улыбкой казалась живой Офелией. Нежной, безумной и завораживающей.

— Странные звонки, разговоры вполголоса на террасе. У меня очень хороший слух. Детская комната дома… якобы оставшаяся от бывших жильцов. Смешно, там даже была игрушка человека-паука. — Анна погрустнела. — Именно это игрушка особенно смутила меня однажды. — Она посмотрела на Макса с глубокой печалью и продолжила, как бы обращаясь сейчас только к нему: Это было давно, как в другой жизни… Я совсем плохо ещё водила машину, и поехать в горы для меня было проблемно. Поэтому у Джованни дома мы бывали редко. Так скажем, всего один раз, видимо, когда жена с сыном были в отъезде.

При этих словах Макс и ещё одна фигура в углу кабинета дернулись в унисон.

— Мы бывали редко, поэтому я не узнала, что у него семья. Видимо, он говорил дома, что у него ночная смена в казарме. а сам приходил ночевать ко мне. Ну, и наоборот. Так могло продолжать ещё очень долго, если бы в тот день я не решилась сделать ему сюрприз. — Анна сжала руки в замок и продолжила: Я тщательно изучила маршрут, в принципе за час можно было добраться, хотя местность была для меня незнакомая, горные дороги пугали. И адрес я не очень точно помнила. Но что-то внутри меня подначивало, что я обязательно должна туда поехать.

В тот день Джованни должен был работать в ночь. По крайней мере, он мне так сказал. А значит, после обеда ему полагался тихий час, отдых…. Мне показалось, что было бы здорово побыть вместе пару часов, посмотреть фильм. Побыть семьей. В глубине души я не верила, что он может обманывать меня… По дороге я немного заблудилась, так как очень нервничала. Времени уже было много, нам оставался максимум часок, прежде чем Джованни должен был уйти на работу. Тогда я решила купить мороженного. — Анна улыбнулась с удивительной нежностью и подошла к Джованни, которой всё это время сидел с опушенной головой… Она вдруг нежно погладила его по голове и добавила: А он любил сладкое, как ребёнок, понимаете? — обратилась она к окружающим, которые продолжали походить на восковые фигуры. — Я просто хотела купить мороженого, я остановилась на заправке и спросила у одного из местных, где здесь кафе. И парень-заправщик очень услужливый, как все жители пригорных городков, указал мне «Дом мороженого». Название мне показалось знакомым, хотя я никогда там не была…

Она вдруг замолчала. Макс видел, как Джованни поднял голову и посмотрел на девушку. Макс не видел в полумраке его лицо, но был уверен, что оно ничего не выражало, может быть, интерес, но не более.

«Может это другой Джованни, — подумал Макс. — Есть же два Байрона в истории. Поэт и Путешественник. А Джованни вообще миллион может быть».

Анна подошла к окну и открыла его. Все шумно вздохнули ночной воздух. «Восковые фигуры» присутствующих на допросе сотрудников зашевелились, ароматы улицы как будто вернули всем ощущение реальности.

— В горах было прохладней приятней чем здесь, но мороженое летом всегда кстати, понимаете, — заискивающе пояснила Анна и вдруг показалась Максу школьницей, которая оправдывается перед учителем. Было невыносимо думать, что под маской нежного, почти детского личика скрывалась нервная, неудержимая душа убийцы.

— В жизни так много совпадений, которых мы часто не замечаем, — продолжила Анна уже своим обычным голосом. Я могла выбрать другой киоск, могла приехать раньше или позже и не увидеть ни Джованни, ни его жены, ни сына. И все бы сейчас были живы. Я могла бы сразу уехать, меня бы просто никто не заметил… Но я ударила по тормозам и резко остановилась напротив кафе… Все обернулись. Джованни меня увидел. Он был в шоке и сразу бросился ко мне… Он, видимо, хотел предотвратить скандал. Встречу с женой или скандал… А мальчик вдруг зачем-то выехал на проезжую часть на велосипеде. Прямо под машину, он видимо поехал за папой… Жена его начала биться в истерике и кидаться на него. Потом её оттащили…

Анна говорила скороговоркой, рассказ становился сбивчивее, а акцент заметнее.

— Я помню, как Джованни сел на лавочке возле входа в кафе. Я подошла к нему, я хотела попросить прощения, понимаете? Хотя я ни в чем не виновата. Кроме своей глупости, конечно, — продолжила она. — Тут к нему подошёл врач и сказал, что мальчика спасти не удалось… Джованни посмотрел на меня, потом встал и вдруг со всей силы ударился затылком об стену в кафе… Это был просто жест, но тот удар стал для него фатальным. Он мог остаться парализованным. Но он просто всё забыл… Он никого не убивал, он здесь, чтобы вспомнить… меня и всё остальное. И на работу, наверное, сюда пришёл потому, что меня увидел. Ни разу: ни словом, ни делом не показал, что узнал меня. Я, конечно, в шоке была, когда его тут увидела. Потом решила, что пусть всё остается как есть. Зачем что-то менять и тем более травмировать его воспоминаниями. Просто решила не замечать его. Прошлого не исправишь… Я не хотела скандала, я ничего не хотела. — Анна села на подоконник и вдруг всхлипнула. — Я просто остановила машину. Я не думала, я должна была уехать, и ничего бы не случилось, и мальчик был бы жив…

— Умри! — дикий женский визг из угла кабинета и молниеносный прыжок какого-то существа в сторону Анны, который никто не смог предотвратить.

Только Макс увидел женскую фигуру рядом с Анной, в таком же белом платье и в такой же скорбной позе.

— Фантом Мартины!! — воскликнул Макс и как будто растворился на минуту в криках и хаосе.

Потом тьма… Последнее, что увидел Макс, теряя сознание, это две женские фигуры, летящие в бездну: одна — в белом платье и длинными кудрявыми волосами, другая — в чёрной одежде и бритыми висками и белыми локонами.

Капли Байорона 

«Sono gocce di memoria

Queste lacrime nuove

Siamo anime in una storia

Incancellabile» 

Giorgia, ит. Песня «Капли памяти» 

      Анна была жива. Тело Вероники увезли. Истеричные женщины ещё плакали где-то в коридорах офиса. Кто-то из работников нервно курил, некоторые висели на телефонах.

Макс видел, как Анна и Джованни вышли вместе из здания, но не решился последовать за ними.

О чем они говорили? Он вздохнул.

Иногда страшно узнать изнанку жизни человека… Он не может быть, как прежде… Даже если он жертва обстоятельства. Макс понимал, что несмотря ни на что, любил Анну. Но также понимал, что она хотела уйти от всего, что связывало его с прошлым.

Макс никому не захотел сказать, кому был обязан шрамом на правой руке, который так предательски ныл всё это время. Да ему, этому мальчику… невинной жертве пороков взрослых…

Максу вдруг захотелось в душ — смыть с себя всё. Но, как известно, прошлое не смывается, а только блекнет призраком за нашей тенью и просто ждёт своего часа. …Чувство вины, цветы и бессонница после посещения кладбища. С некоторых пор Макс с трудом переносит вид голубых цветов. 

Да, это мальчик выехал на своём велосипеде на дорогу, неожиданно выехал… Но если бы Макс ехал чуть медленней, если бы он поехал по автостраде?

Но он захотел сократить и сэкономить на дороге. Он ехал на море, на очередной день рождение. Ужин в шикарный ресторане, что недалеко от грота Байрона. Что может быть лучше после нервной рабочей недели? Когда то давно, когда наш мир был совсем иным,две известных поэта Байрон и Шейли облюбовали лигурийское побережье для плаванья и гонок на воде… Из одной такой «aventura» (*приключение ит.) «проклятому поэту» Байорону не суждено было вернуться. Шейли постигла та жа участь… 

Макс торопился, он быстро ехал, ведь надо было еще купить подарок: его ждали в миниатюрном, чисто лигурийском магазинчике, где он заказал набор духов, названных именем поэта «Gocce di Byron»* (ит. Капли Байорона) 

… «My soul is dark…»*(«моя душа чёрная», англ. цитата Байорона), — нервно чеканил Макс, поглядывая на спидометр.

Итак, в магазине его ждали ровно до 19.30, и он очень спешил в тот погожий денек. В Лигурии коммерсанты не любят ждать и не работают больше положенного времени. Макс горько усмехнулся, когда живешь в одном из красивейших мест Европы, конечно, придаешь значение не только работе.

— А что же Анна? — поинтересовался Джеймс.

Макс пожал плечами

— Ушла…

— Ты говорил с ней?

— Она не захотела, — Макс скептично улыбнулся. — Вертелась вокруг этого ненормального, как медсестра и сиделка. А он даже, по-моему, не понял, что всё это значило. Не узнать бывшую жену! 

— Это амнезия. И потом, она видимо сильно изменилась: эта молодёжно-альтернативная стрижка и прикид. Вместо златовласой принцессы, пекущей яблочный пирог, он увидел полубритую девушку неопределенного возраста в одежде трудного подростка, недаром отец ее был актером.

— Джеймс продолжал невозмутимо курить в окно, как будто всё случившееся его совершенно не касалось и не впечатлило. — Гены, воспитание. Не люблю экзальтированных женщин. Франческо тоже был нервный парень, но вполне вменяемый. Жалко его. Я так понимаю, что он просто случайная жертва. Просто разбился на машине, уснув после попойки. Ещё одна жизнь оборвалась по глупости. А вот Джузи, ты знаешь, ей ужелучше: она уже просит компьютер в палату и собирается на работу. Ещё не могу понять, почему Катия ни словом не обмолвилась о ребёнке? Лучшая подруга и ничего не знала. 

— У них, похоже, с Вероникой на какое-то время связь оборвалась. Катия переехала, они больше не были соседями.. В газетах имя погибшего ребёнка не светили. Вероника всё просчитала и не стала ей ничего говорить. Ей надо было попасть в «Форца», а расспросы подруги и лишняя информация от неё для Джузи могла помешать, — жёстко ответил Макс. — Я так понимаю: Вероника до конца не знала, что Анна — это и есть та самая любовница её бывшего мужа. Она была уверена, что это Мартина.  Она видела, что та женщина была на красной машине, красный «Форд фокус». Джованни пошёл к ней, ребёнок за ним… — Макс вздохнул и добавил: ребёнок погиб. Вероника знала про любовницу, запомнила красную машину, да и потом номер этой машины можно было выяснить. Камера стоит там, можно было и видео достать.. Она вот только не подумала, что владелец мог смениться. Анна продала машину Мартине. Уж не знаю, откуда она узнала, что соперница работает в «Форца». Водителя, сбившего ребёнка, признали невиновным, ведь он не превысил скорость, а мальчик сам выехал ему под колеса. Но…

— Что «но»? — Джеймс с недоумением смотрел на друга.

— Но водитель мог ехать чуть медленней и увернуться, — раздался вдруг бархатный голос Стефано. — Водитель мог быть чуть внимательней и увернуться. — Стефано подошёл к окну и, не глядя на Макса и Джеймса, безучастно сказал: Водитель мог быть врачом, мог быть пожарным, мог быть юристом. — Он замолчал, а потом посмотрел на Макса, застывшего каменным изваянием. — Sono gocce di memoooriaa..  — пропел он, кривляясь, нашумевшую когда-то песню..

— Это капли памяти — перевёл австралиец Джеймс и его глаза предательски заблестели. 

— «Гочче ди Байрон», конечно.- уже дружелюбно продолжил Стефано. Магазин моего приятеля. Я сам там часто бываю. Помню тот вечер. Адвокат так и не приехал, а потом этот заголовок в газетах: «сын самого…». — Стефано сделал паузу, но потом продолжил: «сбил ребенка». Правда, газеты быстро замяли это дело. Вы потом кого-то прислали за духами. Месяца через два. 

Это была тёмноволосая девушка, иностранка.

Макс шумно вздохнул, потом встал и с определенным превосходством произнёс:

— Да. Два месяца спустя приходила Анна. Не пропадать же духам. Мы с ней как раз тогда и познакомились. Надо же, сколько странного в жизни. Она, конечно, не знала правды про духи. Она думала — это такой маленький презент, заказанный специально для неё. 

— Галантно, — cухо улыбнулся Стефано и почему-то расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Он протянул Максу руку: 

— Я попрощаюсь с вами, ребята. Мне ещё в Специю, а уже ночь почти.

— Оставайся, — дружелюбно предложил Джеймс, улыбнувшись своей форменно австралийской «easy»-улыбкой. — Выпьем, расслабимся и всё обсудим спокойно. Кстати, по поводу нашего сотрудничества. Думаю, мы можем ещё раз обсудить.

Стефано посмотрел на Джеймса, как дети смотрят на картинки в 3Д. И как будто увидев скрытую душу и мысли собеседника, мрачно улыбаясь, ответил:

— Обсудим конечно, куда же мы денемся, но в понедельник. Я часам к одиннадцати подъеду, и мы всё ещё раз обсудим. Сегодня мне нужно быть дома. Прийдет мой сын на ужин. 

Джеймс с сожалением пожал плечами. Макс ответил Стефано быстрым уверенным рукопожатием и стремительно покинул офис. Стефано ещё раз оглядел помещение, столы и фотографии на стенах, всё сразу быстрым и цепким взглядом, и медленно направился к лестнице. Какое-то время он постоял на внутренней террасе, задумчиво покуривая, но при этом внимательно наблюдая за сотрудниками «Форца», которые покидали здание и спешили к своим автомобилям и скутерам. Ничто не ускользало от его взгляда. 

В конце концов он был профессионалом и хотел быть безупречно готовым к переговорам в понедельник.

Макс ехал домой и думал о том, видел ли он фантом Мартины или все-таки ему просто показалось от испуга. В критических ситуациях и не такое бывает. Ему вспомнилась одна история, которая рассказала ему Анна. В России есть традиция писать записки в церкви за упокой и за здравие, а также ставить свечи за живых и мертвых. Одна ее подруга была в отъезде вместе со своей семьей, в другом городе. Ее мама попросила написать записки в церкви и поставить свечи потому, что ей постоянно снились ее умершие родственники. Город был очень большой, в нем было много церквей, и много из них не действующие. Все никак не получалось найти открытую. В итоге она нашла одну небольшую часовенку и сделала то, о чем ее попросила мама. 

Это уже было перед самым отъездом домой. Дорога предстояла долгая, плюс была зима, что само по себе опасно для путешествия. Утром мама сказала, что ей приснился ее покойный муж. Он расчищал дорогу от снега. И тогда стало понятно, что все будет хорошо и дорога домой будет спокойной. 

Макс невольно задумался, что похоже умершие нас иногда защищают и предупреждают и возможно Мартину он увидел не просто так. Она хотела жить, хотела наказать ту, кто ее убила, хотела защитить Анну. Вот только мальчика он никогда больше не видел.

Эпилог или новое начало

Анна проводила Джованни до станции. Они немного поговорили, он показался ей совершенно чужим незнакомым человеком. До Реджо Эмильи ему оставалось проехать одну остановку. Дальше — автобус или такси до дома родителей. 

Они молча попрощались. Чувство опустошенности не покидало Анну, но это опустошенность была даже приятной. Девушка чувствовала, что отпускает от себя что-то тяжёлое и, самое главное, что эту опустошенность она хочет чем-то заполнить… Хотя бы морским бризом и кофе в незнакомым кафе. Она последний раз обернулась в сторону станции и почувствовала, как фигура Джованни мгновенно вызвала у нее тягучую боль в груди. В этот момент что-то тяжёлое чуть было ни сбило её с ног.

— Простите, вы не ушиблись?

Голос принадлежал высокому темнокожему парню, который на бегу буквально врезался в Анну.

Анна напряглась; она побаивалась незнакомцев, особенно эмигрантов. К тому же, мужчин было двое.

— Не бойтесь, мы не хотели вас обидеть. Просто сейчас придёт поезд, — сказал второй и почему-то похлопал Анну по плечу, после чего оба мужчины стремительно направились к станции.

Анна поспешила домой, уже не оборачиваясь.

А вот если бы она обернулась, то увидела бы, как Джованни приблизился к самому краю платформы в момент приближения поезда, не слыша предостерегающих криков бегущих к нему двух африканцев. Увидела бы, как в самый последний момент Джованни упал на платформу, вместо того чтобы полететь прямиком под поезд.. Один из африканцев успел оглушить его ударом по голове и уложить на землю… 

Товарный поезд, полный контейнеров, продолжил свое движение по расписанию. Он прошумел шпалами мимо Джованни, лежавшего в забытьи, мимо его спасителей, запыхавшихся африканцев, мимо возбуждённых попыткой самоубийства работников станции.

Анна нетерпеливо ждала зелёный свет светофора на перекрёстке, когда рядом с ней притормозил белый джип. 

— Привет! — из окна автомобиля, лучезарно улыбаясь, выглянул ни кто иной как Стефано. — Вот, значит, где ты живешь! Теперь понятно, почему я так часто вижу тебя у нас на море. Какое мрачное место здесь у вас.

Анна вдруг рассмеялась.

— Да, это верно, мне здесь самой не нравится. Я при первой возможности спешу на море и вообще надеюсь теперь переехать при первой возможности. Меня здесь больше ничего не держит.

— Хорошая идея, — согласился Стефано. — А приезжай завтра, а в понедельник я тебя до офиса подброшу. Мне всё равно к вам на переговоры.

Анне очень вдруг захотелось на море, причем, на целую неделю. 

Несмотря на сигналы возмущенных автомобилистов, Стефано с олимпийским спокойствием протянул Анне свою визитку.

— Если приедешь, позвони мне, я, как Цицерон, всё тебе покажу у нас, всё расскажу.

Анна улыбнулась. Она почувствовала, как внутри её, в полной пустоте, распускается что-то красивое и дарящие миротворени  Она  неопределенно улыбнулась и прощально помохала рукой.

Белый джип тронулся в путь.

13 декабря 2020

La Spezia, Italy.